Приподнимает "люк", осматривается и сдвигает его в сторону.

— Быстрее, — за протянутую ладонь Маша выдергивает меня из душного помещения на свежий, морозный воздух. — Разжигай печь, а я быстро за водой. В таком виде нельзя появляться на работе.

У входа в вагончик сестра подхватывает старые эмалированные ведра и спешит к колодцу у дальнего края участка.

Я радостно растираю руки, подставляя пальцы языкам пламени. С порывом ветра старая печь выплевывает пепел и выдыхает едким дымом окрашенной древесины.

— Нижнюю дверку приоткрой, тяги нет, — Маша водружает ведро на чугунные кольца поверхности печи. — Купайся первая. Сегодня на улице минус, обязательно тщательно просуши волосы. Не хватало, чтобы ты свалилась с простудой как прошлой зимой.

Еще год назад я не могла и вообразить, что нормальная жизнь может рухнуть в один момент. Я испытывала шок выслушивая истории, где люди лишаются всего и не могут противостоять обстоятельствам, с осуждением и пренебрежением покачивая головой, а сейчас оказалась на их месте. Разве я знала, что буду купаться в старом алюминиевом тазике, чудом уцелевшим в сарае и не попавшимся на глаза сборщикам металла? Или работать в продуктовом магазинчике, расположенном на выезде города, улыбаться проезжим и дальнобойщикам надеясь, что мне кинут пару лишних монет в баночку для чаевых, а не одарят сальным комплиментом? Нет, я была уверенна, что моя жизнь будет прекрасна. Я поступлю и с успехом окончу университет, а параллельно открою свою школу гимнастики. Начну, конечно же, с малого, но меня точно бы ожидал успех. Я гордо озвучивала свои планы всем и каждому. Верила, что смогу и мне вряд ли что-то сможет помешать.

А сейчас я сижу на корточках в непротопленном вагончике выполаскивая песок и глину из волос.

— Маш, обрежь мне длину, — просушиваю волосы полотенцем. — Сними сантиметров десять, — разбираю пряди пальцами и прочесываю массажной расческой.

— Не сегодня, уже не успеем. Да и не было бы проблем, если бы кто-то надел шапку.

— Я не успела, — отвечаю, переставляя низкий табурет ближе к печи. — Нина Анатольевна задержалась.

—  Знаю-знаю. Суши, — сестра указывает подбородком на печь, открывает дверь, выплескивает воду прямо с порога и наливает чистой холодной воды в таз.

— Тебе совсем не холодно? — передергиваю плечами, представляя как по моей спине льются ледяные струи.

— Нет, — отвечает с улыбкой. — Холодная. Теплая. Нет никакой разницы. Хоть какой-то плюс.

***

Рабочая смена ничем не отличается от множества других. Сотни человеческих лиц мелькают перед взором, сменяясь одно за другим.