— Девушка, дайте…, — а дальше подставляйте все, что вашей душе угодно: пачку сигарет, бутылку минералки, упаковку семечек или жвачку.

— Софья, сегодня нужно поработать до восьми, — Нина Анатольевна сообщает по телефону в ультимативной форме.

— Но…, — пытаюсь возразить, отсчитываю сдачу.

— Я помню, о чем мы с тобой договаривались, ты уходишь за час до заката, чтобы не возвращаться по темноте. Но и ты не забывай, что имеешь работу благодаря моей доброте, — отрезает владелица магазинчика. — Буду в восемь. Так и быть Толя подвезет тебя до поселка.

— Спасибо, — благодарю, улыбаясь следующему клиенту.

Я изредка поднимаю взгляд на циферблат круглых часов, кажется, что минутная стрелка сошла с ума ускорив свой бег минимум вдвое. За окном слишком быстро сгущались сумерки, а на душе разрасталась тревога. Маша сойдет с ума, если я не вернусь к шести, и у меняя нет никакой возможности предупредить.

— Беги, Толя тебя ждет, — наконец порог переступает владелица магазина.

Повторять дважды ей не приходится. Я оставляю рабочий телефон и ключи от кассы на стойке, срываю куртку с крючка, накидывая ее на плечи выбегаю на улицу.

— Вечер добрый, Софушка, — открыв пассажирскую дверь, мужчина ожидает у автомобиля.

— Добрый вечер, дядь Толь, — ныряю внутрь.

— Торопишься? — интересуется, с трудом обхватывая круглый живот ремнем безопасности.

— Очень. Сестра волнуется, — я перевожу взгляд на крохотные наручные часы. Половина десятого

— Пристегнись, довезу с ветерком, — мужчина по-отечески хлопает меня по коленке и выезжает на трассу.

— Дядь Толь, вы не могли сделать музыку тише, — я с ужасом всматриваюсь в непроглядную темень за окном автомобиля.

— А что такое?

— Не хочу собрать всех соседских собак добираясь до своего участка.

Мужчина понимающе хмыкает и сворачивает к нашему поселочку:

— Дальше уж извини, Софушка, не поеду. Застряну в вашей глине и придется ждать весны, — тормозит на границе, где асфальтированная дорога сменяется грунтовой.

— Дядь Толь, тут буквально двести метров, а дальше опять асфальт.

— Не поеду и не проси, — отмахивается. — Доброй ночи, — прощается, всем своим видом указывая, чтобы я освобождала автомобиль.