Прежде чем выйти из-за кустарника, капитан Багров нахлобучил на голову трофейную мутантскую балаклаву — единственный результат вчерашней попытки вырваться за ворота. Сойдёт ли он в этой маске за мутанта? Ой, вряд ли. Но лицо человеческое спрячет.

Да и страха своего не выдаст. Шутка ли — осталось пройти почти через всё селение. Если начнёшь попеременно краснеть, да бледнеть — непременно привлечёшь внимание. А в маске можно хоть позеленеть — ну и на здоровье.

Как Багров постановил, так и делал. Шёл как можно быстрее — правда, получалось медленно. Старался не привлекать внимания походкой — но больная нога с отчётливым звуком шаркала по булыжной тропе и в принципе не желала сгибаться. Пытался никому не попадаться на глаза — но встречал всё новых и новых мутантов.

Но вот странность. Завидев капитана в нелепой балаклаве, да ещё с его весьма неадекватной походкой, мутанты лишь стыдливо, с тревожной неловкостью отводили взоры. Нет, чтобы поинтересоваться, кто же мимо них идёт, свой или чужой.

Много позже капитан Сергеев рассказал предысторию их опасливых взглядов. По-видимому, мутанты невольно принимали Багрова за Пердуна — хромого повелителя Березани. Если сей жестокий тиран напяливал на рожу балаклаву, всякий житель посёлка обязался его не узнавать, а проходить себе мимо, не мешая шефу хранить инкогнито.

Но в тот день, когда от его походки шарахались жители Березани, капитан Багров передумал многое, и никак не мог взять в толк, чем же вызвано такое их поведение. Может, они намеренно издеваются? Может, ещё пошалят, а тогда и повяжут? Может…

Но тут Березань благополучно закончилась и капитан вышел на луг. И где-то там впереди его ждало болото. Грязный водоём, с которым его ноге наверняка лучше не контактировать, но… Но что такое какая-то там грязь против мутантов и их приспешников, готовых оттяпать любому даже вполне здоровую ногу? Ей-богу, смешно.

В болотную воду он вступил бестрепетно. Здоровье — важная ценность, но только для живых. А болото нынче — дорога жизни. Жаль, прежде по здешнему болоту Багров никогда не ходил, а проехать в носилках — не считается. Зато капитана не обделила интуиция. Словно заговорённый, он поворачивал вместе с тропой, не заходил в непролазные топи.

Где-то на середине болота капитану встретился Фабиан Шлик. Санитар несколько раз повторил, что он "раскаялся", но что это слово для него значило, Багров так и не уяснил. Кажется, суть раскаяния Шлика в том и состояла, что парень боялся мести Горана Бегича.

Теперь же, посреди болота, Фабиан явно раскаивался уже и в том, что собрался форсировать сию водную преграду. Куда идти дальше, он не представлял, предпочитал вернуться.