— В нём едет этот дурачок болгарин. Которого теперь поздно инструктировать. И два старика-серба, на которых я бы вообще не стал полагаться — я их просто не знаю.

— Я их видел в Академии, — ввернул было Грдличка, — это правда…

— Не в Академии дело, — устало бросил пан Кшиштоф. — Я их просто не знаю.

Нехотя забираясь в главный экспедиционный БТР, профессор Щепаньски услышал диалог недавеча переглянувшихся солдат. Взревел дизельный двигатель, но тонкий слух специалиста по песенному фольклору вынудил услышать лишнее.

— Чего это он шипит на нас, как гадюка?

— Известно чего. Он же поляк — и наверняка из западного "золотого миллиарда".

— Правда?

— А других-то поляков и в природе не осталось. Польшу ещё в Первую ядерную так накрыло, что ни одно бомбоубежище не спасло. Оттуда — только мутанты и пошли. Верно говорю!

Верно, верно говоришь, зло скосил взор пан Кшиштоф, пытаясь запомнить солдата. Так, на всякий случай. А варвар всё не унимался:

— Представляешь, как типы вроде Щепаньского должны нас ненавидеть?

— Что, именно нас?

— Так мы ж их Польшу и раздолбали! — включился в неподобающую беседу солдат ещё и капитан Сергеев. — Понятно, не со зла: просто они у себя ракеты американские поставили, да ещё беспилотные перехватчики. Их воля, конечно, но получилось глупо. Мало того, что мы у них американские базы снесли подчистую, так эти их перехватчики… — мерзавец Сергеев, не стесняясь, хохотнул.

— Что, не сработали? — наивно предположил солдат.

— Как раз наоборот. Спасли Западную Европу и Америку! Почти… — тут Сергеев, наглый плебей, явно взял издевательский тон — ух, шавка полковника Снегова, погоди у меня!

Уж кто-кто, а пан Кшиштоф Щепаньски с раннего дестства запомнил, каким образом польские перехватчики спасали западные страны. А таким, что взорвали над своей же польской землёй кучу пролетавших мимо русских ракет. Ни на чью территорию ядерные боеголовки не сыпались так кучно. Стоило ли оно того?

— Глядь, а Польши-то и не осталось, — закончил свою оскорбительную речь Сергеев.

— Простите, мой капитан, но кажется, этот поляк всё слышал. Вон, оглядывается… — сказал один из наглецов-солдат, самый осторожный.

— Глупости, — отмахнулся Сергеев, — сильнее нас ненавидеть, чем сейчас, у него просто не получится.

Ты прав, беспечная рожа солдафонская, скрипнул зубами пан Кшиштоф. В чём-чём, а в этом ты прав.