«Может, мы просто не замечали?» — размышлял он; и все же тут было что-то еще, нечто настолько неприятное, что Бреннон даже не мог понять причину, которая вызывает у него странное чувство.

— Заходи. — Маргарет открыла перед ним дверь спальни, почти такой же, как та, которой комиссар пользовался в прошлый визит. — Ванна с душем там, ну, ты знаешь. Дядя, тебе тут нравится?

— В смысле? — пробурчал Бреннон.

Комнатка вполне ничего, а такое изобретение, как душ, он оценил превыше всего.

— Энджел говорил, что показал тебе лаборатории, библиотеку и вообще почти все.

— Ну, впечатляет.

— Лучше, чем в твоем департаменте?

— Пег, — сурово одернул Натан, — ты к чему меня склоняешь?

— Я? — Она невинно распахнула огромные карие глаза. — Да совершенно ни к чему! — и упорхнула, как фея, оставив Бреннона наедине с тягостным чувством, которое вызвало в нем сходство ее глаз с другими, такими же большими, темными и выразительными.

Ужин был накрыт в той же комнате, где пироман угощал Бреннона в прошлый раз. Он застал Редферна за тем, что тот держал Пегги за руку и, поглаживая пальцем ее пальчики, о чем-то увлеченно ей рассказывал, а девчонка воодушевленно внимала.

«Наверняка о лопнувшем Ройзмане», — кисло подумал комиссар; очевидно, Энджел считал растерзанный труп врага лучшим доказательством любви, которое можно предъявить женщине…

Вплоть до десерта ужин проходил в молчании: Натан изрядно проголодался, да и пироман тоже — он умял вдвое больше, чем помещается в мужчину такого сложения, и к десерту откинулся на спинку стула, напоминая сытого удава.

— Ну так что, — осведомился этот змий-искуситель, — вам понравилось командовать консультантами?

— Я был абсолютно бесполезен, — ответил Бреннон, смягчившись тем не менее после отличного рагу из ягненка. — На кой я вообще вам нужен? Как приманка?

— Я заинтересован в вас как в руководителе, а не как в пушечном мясе.

— Угу, много я там наруководил… сами бы справились.

— Но с вашей помощью они справились лучше.

— А что до пушечного мяса, — желчно заметил комиссар, — то вы сами убедились, насколько дурная это идея. Видели, что было с Двайером? А уж он-то навидался всякого за свою жизнь, да и с последствиями разгула нежити дело имел. Как вы себе представляете вербовку обычных людей для такой работы?

— Никак, — честно ответил Редферн. — Но надеюсь, что вы представляете. Поэтому и предлагаю вам…

— А кто компенсирует им их разрушенные судьбы? Как вы сможете оплатить то, чего они лишатся по вашей милости? У них никогда не будет ни семьи, ни нормальной жизни, и вряд ли кто-то из них доживет до старости. Об этом вы подумали?