Даже догадываясь, что за этим последует, всё равно отшатнулся от яркой вспышки.

– А ничего, – пробормотал я, провожая взглядом поднимающийся к потолку клуб чёрного дыма. – Не такой и плохой порох получился. Теперь приготовим остальное, и я вам ещё кое-что покажу.

Пришлось повозиться, но, когда закончил, получилось около литра пороха. Я распорядился принести не очень большой сундучок из тех, в которых повара хранили перец и душистые специи, и небольшую свечу. Ссыпанный в сундучок порох занял его на две трети. Сверху поставил свечу и обложил её бумагой. Испытание проводили во дворе. Я осторожно поджёг свечу и закрыл крышку. Повесить на петли замок было делом нескольких секунд, после чего я припустил прочь к стоявшему в отдалении Маркусу и другим братьям. Можно было не рисковать и попробовать сделать фитиль, но я не захотел возиться. К тому же бумага предохраняла порох от случайной искры, а с моей селитрой было трудно получить качественный фитиль. Я не боялся, что свеча погаснет от недостатка кислорода, так как заранее сунул под крышку небольшую щепку.

– И чего мы здесь ждём? – спросил Маркус.

Я не успел ответить, за меня это сделал сундучок, со страшным грохотом разлетевшийся в щепки. Единственная уцелевшая часть – крышка – отлетела от места взрыва на полсотни шагов.

– Этого! – сказал я. – Я взял немного пороха и положил его в не слишком пригодную для этого оболочку. А если сделать всё, как надо, то при взрыве обрезки железа будут со страшной силой разлетаться, убивая и калеча всех вокруг. Это называется бомбой. И если таких бомб наделать много, да ещё из хорошего пороха, а потом метать из катапульт в боевые порядки противника…

– Я понял, – сказал Маркус. – Это действительно страшно.

Глава 36

Глава 36

Зима подходила к концу. Работа по перегонке кальциевой селитры в калиевую шла в замке полным ходом. В больших котлах варили золу, а потом процеживали остывший отвар и выпаривали поташ. Отдельная «бригада» смешивала его в нужных пропорциях с привезённой нами селитрой и после кратковременной варки выпаривала. В замок привезли бочонки, в которые ссыпали готовую к употреблению селитру. Начала поступать и сера. Её проверяли и, при наличии комков, перетирали в мелкий порошок. Сразу завезли весь нужный мне древесный уголь и поместили его в одном из подвальных помещений, где был очень сухой воздух. Кроме того, орден начал закупать большие партии железа. Всё это тоже свозилось в замок. Я старался по максимуму использовать оставшееся до дождей время. Окончательно определилась конструкция снаряда. От металлического корпуса пришлось отказаться. Подарок супостатам «от принца Гена» имел вид обыкновенного деревянного ящика с ручками для удобства переноса, сколоченный из очень крепкого дерева. В него вставлялся другой ящик, а промежуток между ними заполнялся обрезками железа и камнями небольшого размера. Бомба была во внутреннем ящике. В него закладывались тридцать килограммов пороха и взрыватели. Я решил отказаться от гремучей ртути, потому что не знал подробностей изготовления и помнил, что это очень опасный процесс. После недолгих раздумий остановился на инерционном искровом взрывателе на основе обыкновенного огнива. Представьте себе стальной стержень, по которому свободно перемещается стальная пластинка. Форма сечения стержня и отверстие в пластинке были не круглые, а квадратные, чтобы пластинка не вращалась, а двигалась строго определенным образом. На её пути с двух сторон закрепляют пластинки кремния, чтобы при движении кресало ударило в кремень и высекло сноп искр. Три таких устройства располагаются в ящике взаимно ортогонально, и всё это хозяйство не очень плотно засыпается порохом. Ускорение при выстреле из катапульты будет недостаточным, чтобы кресало продавило пороховую массу и нанесло удар о кремень. Это гарантировало, что снаряд не взорвётся при выстреле. А вот при ударе о землю ускорение будет гораздо больше, и один из взрывателей обязательно сработает. После снаряжения внутреннего ящика он закрывался крышкой и обматывался не очень толстой железной цепью. Ах да, совсем забыл! После того как гвоздями забьют крышку, наружный ящик покрывался воском. Теперь бомбу можно хранить годами в не очень сыром месте. В теории всё должно было прекрасно работать, на практике перед массовым производством моих бомб следовало испытать хотя бы одну. Не дожидаясь этих испытаний, чтобы не терять время, мы загрузили кузнецов производством взрывателей и цепей и заказали ящики. Надо было заниматься метательными орудиями, а с ними дела были плохи. Небольшое количество баллист и требюше остались лишь в городах, находившихся поблизости от границ. Это были тяжёлые и непригодные к перевозке машины. Некоторые из них могли метать мои гостинцы метров на сто пятьдесят – двести. Дистанция стрельбы устраивала, но таскать такие махины по местным дорогам было нереально. Маркус нашёл несколько специалистов, которые занимались ремонтом метателей и при необходимости могли их изготовить. Они ознакомились со снарядами и единогласно заявили, что больше чем на сотню шагов их не метнёшь, а машина получится такой, что перевозить можно только по частям. Да и обслуживать должны человек сто. Количество людей было не критично, но вот вес… Скрепя сердце, пришлось в два раза уменьшить снаряд. Посовещавшись, мастера решили, что для такого они сделают требюше. Его нельзя будет перевозить в собранном виде, но в разобранном это будет нетрудно, а сборка займёт полдня. Груз обещали забросить не меньше чем на двести шагов.