– Вы че, скоты, не поняли? Это приказ!

– Да пошел ты! – сказал один из людей Уиллиса. – С какого хрена мы должны отдавать тебе самые лучшие куски?

Марк не выдержал этого безобразия, он поднялся на ноги и разбежавшись пнул это ведро, вода и еда растеклись по грязи, организовав здоровую лужу.

– Ну все, сученыш… – боец не успел встать с колен, как Марк той же ногой ударил его по ране от стрелы, что была на его плече. Мужчина заорал и упал на грязь.

– Вы, тупые дебилы, – говорил Марк. – Да кто в здравом уме будет тратить провизию на таких как вы?

Хайле перевернул ведро на место и поднял с самого дна разбухший и побелевший палец, на котором было надето кольцо. – Вас проще убить, чем содержать.

Все вокруг сидели с круглыми от ужаса глазами, не понимая, что происходит, Марк кинул палец за решетку и оттуда сразу же раздался хохот, приглушенный керамическими масками зверей. – Но я думаю, что им интереснее будет вас сломать. И превратить в животных.

– Но зачем? – чуть ли не хором взвыли люди Уиллиса.

– Потому что это весело, – подал голос командир из своего угла. Он не мог встать на свою ногу, поэтому продолжал сидеть, ожидая, когда кость срастется. – Скажите спасибо Марку, что он вас образумил. Я бы и сам так сделал, но увы…

– И что теперь, Капитан?

– Терпеть.

– Но…

– Я сказал терпеть! Все, кто сожрут хоть кусок мяса – в моих глазах перестанут быть людьми! – Уиллис посмотрел на своих бойцов с привычной для него садистской улыбкой, и они тут же все поняли. – Можете начинать жрать свои ремни и ботинки. Это единственное, что я могу вам предложить.

Запах вареного мяса еще долго висел в воздухе. Два брата вновь забились в самый теплый угол, ожидая, к чему приведет вся эта история. Уиллис ждал, когда зарастет его кость, а Марк ждал, когда его брат будет готов к побегу. Сдаваться было плохой идеей, и Марк лучше всех это понимал. Он поглаживал свой затылок, проверяя, насколько расползлась гематома на голове.

Ведро шло по кругу, люди сначала пили, и уж только потом промывали свои раны, что начинали плохо пахнуть. В ведре вновь осталась вода и Марк вылил ее на раскаленную стену, создав большие клубы пара.

Так прошел день. Потом второй. На третий день в камеру вновь принесли ведро с мясом. Истощенные, обессилившие люди с злобой смотрели на Капитана и его верного пса Марка. Озлобленные люди уже готовы были жрать что угодно, но пока братья могли сохранять порядок и субординацию – никто не смел им перечить. Ведро простояло посреди камеры, а после его вновь унесли.

Минуло около семи дней, и Марк с Уиллисом обессилили, от отсутствия еды. Пробитая рука младшего брата начала потихоньку сбрасывать опухоль, а голова больше не чесалась, но иногда предательски болела, припоминая ему старые раны. Толстая короста на лице становилась тверже, скрывая под собой будущий шрам. Но вот силы восстанавливались не так быстро, как тело. Питаться одной лишь водой было очень трудно, особенно при учете холода и сырости, что стояли в камере постоянно. На седьмой день, когда люди в масках принесли ведро, бойцы сдались.