— Куда поедем? — спросил он.

Все взглянули на старика, с неба донесся тихий гул.

— На юг… — Демир посмотрел вверх.

Остальные тоже подняли глаза. Далекий гул лился с севера-запада, откуда медленно приближались четыре огромных диска. Их днища, покрытые покатыми наростами, слабо мерцали зеленоватым светом. По краям дисков иногда вспыхивали гирлянды огней, высвечивая снизу щели и тонкие, похожие на клешни гигантских крабов, изогнутые выступы.

— Возвращаемся на Крым, домой, — уверенно произнес Демир. — Это не наша война.

Жив сел прямо, стукнул пятками маниса, громко шикнул, и повозка покатилась, скрипя железными колесами по камням.

— Домой, — неслышно повторил Крум, глядя на исчезавшее за холмами солнце.

* * *

Патрульный сендер оказался в разы лучше прежнего, отобранного Виком у кетчеров. Машина легко набирала высокую скорость, амортизаторы скрадывали неровности, ее не бросало в крены на поворотах, ровно гудел мотор.

Добравшись до холмов, Вик не стал сворачивать на пустырь, там легко пробить колесо, да и скорость снизится, придется объезжать сваи, груды бетонных обломков, колдобины и некрозные пятна. Он повел сендер на вершину, чтобы осмотреться и решить, куда лучше ехать — в Москву через бывшую стоянку бурильщиков, по дороге вокруг озера или к мосту через реку, а дальше в сторону угодий люберецких кормильцев.

Остановив машину на склоне, обернулся, потирая ноющее колено.

— Они гонятся за нами! — воскликнула Кристин. — Всей толпой… Почему?

Бяшка забрался с ногами на заднее сиденье и испуганно хлопал глазами, глядя то на Вика, то на Кристин.

Сзади по дороге пылили патрульные сендеры, за ними тянулся широкий шлейф пыли, в которой тонули, отставая на два корпуса, «тевтонцы», следом ехали грузовые самоходы, в хвосте каравана тарахтела на всю округу сцепка из трактора и длинной повозки, перевозившей ранее бурильные установки улиточных фермеров. Фигурки людей облепили ее, сидели по краям, свесив ноги, зажав оружие между колен.

— Почему, Вик? — отчаянно повторила Кристин. — Твой знакомый киборг знал, что ты джагер?

— Он бы никогда нас не выдал.

Вик завел двигатель, плавно тронулся. Ойкнув, Бяшка плюхнулся на сиденье.

— Эй, вы про что? — воскликнул он. — При чем здесь Георг, а? Что за джагеры?

— Георг не способен предать друга, — сказал Вик, насупившись.

— Да, — подхватил Бяшка, — Георг добрый, он мне все прощает.