Айзек тихо зарычал, выпихивая друга за порог. Он зло сверкнул глазами, захлопнув дверь перед вздёрнутым носом хихикающего Даниэля.

– Кто этот юноша? – аккуратно поинтересовалась Юви.

Айзек обернулся, в миг скрыв за маской дружелюбия перекосившее от раздражения лицо.

– Мой приближённый.

– Так понимаю, всего их трое?

Айзек с ухмылкой отметил:

– Ты и вправду наблюдательная.

Юви поёрзала на стуле.

– Могу я попросить рассказать о них? Не думаю, что кто-то еще осмелится без приглашения ворваться в твою каюту, потому, прости за дерзость, но мне безумно интересно, чем эти юноши заслужили столь высокий уровень доверия?

Айзек скривил губы.

– Это не совсем уровень доверия, Даниэль просто самый бесцеремонный из всех.

В дверь постучали, прервав их только что зародившийся диалог. Айзек даже не успел отойти от порога. Разворачиваясь к Юви спиной он уже был готов гаркнуть на Даниэля за то, что тот сунулся сюда ещё раз, но, столкнувшись лицом к лицу с невиновным слугой – переменился в лице и натянул дежурную улыбку.

Получив разрешение войти, слуга внёс поднос с чайником и двумя чашами. Он разложил сервиз на столе рядом с девой солнца, после чего поклонился и вышел за дверь, бесшумно закрыв её за собой.

Юви взглянула на поднос и недоуменно спросила:

– Честно сказать, когда ты предложил выпить чаю я усомнилась, подумав, что ты заказал его себе и чашка будет одна, но их здесь две… Ты что, всегда просишь сервиз на две персоны?

– Да, всегда прошу на двоих. Ты наблюдательная, я предусмотрительный – мы идеально совместимы, – в шутку ответил Айзек.

От его слов Юви поперхнулась слюной и закашлялась. Юноше даже пришлось похлопать её в зоне лопаток, чтобы облегчить ситуацию.

Говоря о двух чашах Айзек не соврал. Он всегда заказывал такой набор из-за того, что Аврора предпочитала неожиданно врываться в его жизнь, а чашечка чая в таких случаях способствовала продуктивной беседе.

Айзек разлил горячий напиток и, взяв в руки чашу, прислонился копчиком к краю стола. Он сделал глоток сладковатого облепихового чая, почти сразу ощутив, как тепло обволокло гортань и достигло сердца.

Айзек произнес: