— Она дело говорит. Шанс для всего нашего вида, — после короткой звенящей паузы произнёс Соул, рассматривая маленькую иноплеменницу перед собой, словно некую диковинку.

— Всё бы хорошо, но… — Ланакэн подошёл вплотную к Силион и с холодной злостью уставился в зелёные глаза, робко выискивающие поддержку. — Я предупреждал, что накажу за своеволие? Радуйся, ограничусь этим из-за… Как ты там назвала? Твоего «физиологического состояния»?

Его рука ударила достаточно слабо, чтобы не разбить в кровь, но от пощёчины едва удержалась на ногах.

— Потом поговорим. Выйди! Нам надо обсудить твоё предложение. Оно заинтересовало всех. Результат для тебя вполне положительный? — прозвучало весьма жёстко, но без усилий прочла боль от беспокойства, вызванную ею, и уныло потупилась. Его ярость уместна: григстанка прилюдно продемонстрировала, насколько слабо лидер Сопротивления контролирует силу кровной наследницы, по его же воле привеченной в пещерном городе. Когда-то данное другу слово моут и напомнить, ибо опасность более, чем явная. К тому же… действительно не ожидал, что Безумная Красавица станет подвергать себя настолько большому риску, а привязанность к ней слишком крепко влияет на многие решения. Нынче почувствовал эту зависимость особенно неприятно чётко.

* * *

Создатель Убежища стоял у входа в жилище, уткнувшись лбом в стену, и собирался с духом. Надо зайти внутрь и постараться выразить все свои рассуждения, несколько несогласные с полученными результатами совещания. Нужные фразы предательски не приходят. Наконец, решился на импровизацию, вошёл и выпил воды из кувшина, стараясь потянуть время. Слишком сильно стукнул об стол сосудом, чуть не разбив, обернулся к Силион и снова остановился.

— Я всё понимаю, господин Осилзский. Простите! Но иначе было нельзя! Моя жизнь ничего не значит в данной ситуации. Если всё получится, то человечество выживет. Если родится ребёнок, то ему будет шанс на существование в мире, где есть место для такого, как он. Если меня казнят за содеянное, я приму, как само собою разумеющееся, не беспокойтесь.

— То есть… Мои чувства тебя совсем не волнуют. Ясно, — негромко отозвался мужчина. — Здесь не Руали. Здесь я руковожу, согласно воле Аюту. И ты обязана мне подчиняться! Других вариантов нет! Совсем нет! Не забывайся, Силион Окналзски!

— Я…

Он ненавидит её имя, но подчёркнуто официально назвал именно так. Старается выглядеть ледяным, но никак не получается.

— Ты должна научиться считаться со своим положением здесь! Раз и навсегда! Я не… Не хочу, чтобы мне пришлось выполнять своё обещание! — поколебался, потом не удержался и крепко прижал её к груди, мысленно ругая себя за непозволительную слабость. Кто-то окликнул, намереваясь войти, отчего по всему телу пробежала волной дрожь. Соул… Что скажет наедине? При всех поддержал проект, но… Одно дело поддержать возможные перспективы спасения всех, а другое… посмотреть в лицо реальности: ослабленному контролю над григстанкой — угроза ведь очевидна! Из груди вырвался хриплый вздох.