— Как вас хоть зовут? — тихонько поинтересовался он.

— Меня — Лаури, а мальчика — Ситтиан, господин, — ответ прозвучал тоже негромко, так как губы едва слушаются от страха и холода. Лаури бережно укутал спутника, а сам по-прежнему обхватил его плечи.

— Как бы проверить, что они были… э… ну, ты понял. Тогда бы раскрылось, что не признанные, — замялся Осилзский. Находясь в зоне слышимости двоих беглецов назвать их открыто падшими язык не повернулся.

— Мда. Видать, я тоже слегка не в себе. Очевидно же! — самокритично покрутил головой лекарь и направился к гибридам. — Как там они назвались?

— Старший — Лаури, а младший — Ситтиан, — подсказал Флет, наблюдая за происходящим.

— Ясно. Сними ка рубаху, Лаури! — велел Соул, наклоняясь к старшему. По человеческим меркам уже зрелый мужчина, хотя и молодой. Ровесник Гаура. Но на перечисленном общие черты и заканчиваются. Григстанская игрушка торопливо стянул ткань, выпрямился, стараясь не дрожать, немного откинул назад голову и многозначительным жестом коснулся узла на штанах, стараясь предугадать дальнейшие требования. На бледной коже под ключицей даже с расстояния отлично различается клеймо. На всякий случай старается смотреть вверх, дабы не прогневить вероятностью применения гипноза.

— Я знаю, что ты не способен подчинить меня. Не беспокойся. С тобой всё. Ситтиан, а ты?

Юноша поспешно встал и повторил движения спутника. Отпечаток на груди ещё даже не совсем зажил. Лаури выдавил буквально умоляющую улыбку, поколебался мгновение, а затем неуверенно протянул руки, призывно заглянув в лицо Нгдаси. Лекарь отдёрнулся, отталкивая его ладонью, и многозначительно процедил:

— Нет!

— Но… Я опытный… Он не справится! — жалобно прошептал в нарушение имеющихся от рождения прав раб, стараясь очаровать каждым своим грациозным движением.

— Не надо. Одевайтесь оба. Мне лишь надо было уточнить, кем вы являетесь, — как можно мягче объяснил боец и поспешил отойти. Они радостно переглянулись и низко поклонились. Потом снова сели рядом, с тревогой посматривая по сторонам. Врачеватель принёс им несколько листков различных целебных трав и протянул старшему.

— Приложи к ногам мальчонке. А то воспалится. Уменьшит боль. Понял?

Лаури с благодарностью кивнул и занялся ступнями опекаемого им мальца. Человек заметил:

— Здесь никто не станет вас трогать. Не бойтесь. Вы здесь свободные, практически. Если удостоверимся, что ничем не угрожаете, то станете вольными совсем.

Вот теперь речь незнакомца не осилили осмыслить. Не знают, как так может быть, рождённые для унижения.