Ороро довольно осклабился. Вот только… Вот только она связала себя клятвой команды, еще и с Цертером обменялась меткой призыва. Она узнает, что это Ороро будет виноват в их гибели, и тогда может отреагировать, наверное, как Ингрэм отреагировал на убийство тех людей и Анн. Потерять доверие их обоих за раз было бы совсем невыносимо.

Ороро покосился на Ингрэма.

Смогут ли они когда-нибудь вновь разговаривать, как прежде – без стеснений и принуждений, с добродушным ворчанием и подтруниванием? Посмотрит ли когда-нибудь Ингрэм на него, как прежде – с заботой и теплом, с легкой улыбкой, от которой лицо его смягчается? Назовет ли сыном снова – по-настоящему?..

К Энис они пришли в назначенное время, и та без промедлений приступила к работе. Они с Ингрэмом разговаривали сухо, лишь по делу. На лице Ингрэма отчего-то застыло виноватое выражение. Он то и дело останавливал взгляд на платке, который Энис и сегодня завязала на шее.

Хм, вообще-то платки нынче были довольно популярны, размышлял Ороро, старательно размешивая какое-то варево, пока Энис и Ингрэм неподвижно сидели в барьере, начертанном на полу. Существовало множество способов, как красивее их завязать – и на запястье, и на шею, и пропустить через пояс штанов, что было крайне непрактично, тогда уж лучше приторочить к поясной сумке.

Перед прощанием Энис вновь попросила передать письмо своей госпоже, но за лечение взяла денег меньше, чем в прошлый раз. Следующий сеанс назначила на вечер послезавтра. Два дня. Двух дней же должно хватить?

Проводив Ингрэма до постоялого двора, Ороро принялся собираться в Нижний мир.

– По правде, не знаю, когда вернусь, – признался он, одеваясь неброско и снаряжаясь оружием. – Оставь дверь и окна закрытыми, если соберешься куда-нибудь уходить, чувствую, в этот раз мне придется попотеть, не хотелось бы добираться сюда через весь город.

Ингрэм кивнул. Он слишком устал, чтобы задавать вопросы, а может сомневался, что Ороро ответит, и не зря – Ороро и впрямь не знал, что стал бы говорить, если бы ему вздумалось расспросить обо всем. Он оставил деньги в кожаном мешочке и настоятельно велел Ингрэму ни в чем себя не ограничивать.

– Ороро, – окликнул его Ингрэм, когда он уже рассек в воздухе Дверь. – Будь осторожен, ладно?

Ороро, не удержавшись, широко улыбнулся. Кивнул, махнул рукой и перешел в Нижний мир.

Еще было столь рано, что ночные сумерки преобладали над слабой предрассветной дымкой, но Вортар уже был одет и проверял содержимое своего дорожного мешка.

– Опаздываешь, – заметил он.

– Да я пришел одним из первых, – огрызнулся Ороро.