– Большой где? – спросил я.

Труба кивком показал в сторону туалета. И точно, там почти сразу же зашумела сливающаяся вода, а затем вышел Большой, вытирая руки бумажным полотенцем, которое выбросил в разрезанную пополам бочку для мусора.

– О, приехал? – увидел он меня. – Твой кореш?

– Мой.

Сутенера даже били не сильно. Так, приложили пару раз, наверняка Капрал. Рассечение на скуле и глаз подбит. Больше с руками проблема, давно висит. А так и одет по-прежнему, как тогда в «Чайке», в белой грязной водолазке, слегка забрызганной кровью, в черных узких брюках. Лицо испуганное, но сочувствия к нему никакого. Нет, понимаю, что хороший человек обязан посочувствовать, но не получается, он меня вообще-то убить пытался. За деньги.

– Сказал чего-нибудь?

– Да мы пока и не спрашивали особо. – Большой повернулся к нему. – У кого заказ взял?

Я почему-то ждал, что тот начнет запираться, но сутенер заговорил сразу:

– У Маирбека, «чеха». Маирбека знаете? У Вахи – первый человек.

– А как ты на Жанку вышел?

– Давно ее знаю, она у меня работала раньше иногда.

Все разом хмыкнули. Про такую подробность ее биографии не знал никто, в том числе и мой прототип.

– Ты ведь сам на Маирбека вышел, так? – спросил я. – Не он на тебя. – Это я скорей утверждал, чем спрашивал.

– Да однозначно, – не стал даже дожидаться ответа Большой. – Маирбек чё, в курсе, что ли, что на тебя ход есть? Жанка там на тебя его шмарам жаловалась, а он базар слышал и пошел за тебя с «чехами» перетереть. Так ведь? – Большой взял с верстака монтировку и приблизился к висящему сутенеру. – Ну?

– Он на меня вышел. – Сутенер замотал головой. – Он, не я.

– Гонит, – уверенно сказал Труба. – Очкует, отсос.

– Да без разницы. – Большой махнул рукой. – Кто, кому, чего. Жанка где сейчас?

– Не знаю. Она тогда из «Чайки» дернула, и все, больше не видел.

– Остальное он мне сказал, чё спрашивал, – объяснил мне ситуацию Большой. – Тебе знать еще чёта надо?

– Нет. – Я покачал головой. – Все, как и прикидывал.