Встали. Встали перед плакатом, читают. До них метров двести, видно хорошо. Пулемет с головной машины, пикапа, развернут как раз в нашу сторону, но сам стрелок на плакат уставился, отвлекся.

Ну, что решат? Поедут дальше или повернут? Не повернут, я уверен, но пусть проявят намерения, пусть повод дадут. Палец ласкает гладкую вогнутую поверхность спускового крючка, левая рука поддерживает упертый в плечо приклад. Дышать правильно, успокоиться, не нервничать, сейчас нужна холодная сосредоточенность, все эмоции на потом. «Все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо как никогда…» Утесов, ну на кой ты тогда это все спел?

Командир во второй машине, похоже, за манипулятор рации взялся. А в нашей рации, включенной на громкую связь, раздался звук кодированного сигнала. О чем говорят, не знаю, но говорят, один говорит, второй отвечает. «Кобыла ваша умерла-а-а…»

– Лина, внимательней, не отвлекайся ни на что, сейчас начнется, – прошептал я в микрофон короткой связи.

– Все нормально, я смотрю.

«Кобыла что? Пустое дело, она с конюшнею сгорела, а в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо-о-о…»

Нет, не повернули, дальше пошли!

– Валим всех, по моему выстрелу…

«Упавши мертвым у печи, он опрокинул две свечи, упали свечи на ковер, и запылал он как костер, огонь усадьбу охватил…» чего-то там еще дальше, все куплеты не помню, но назойливая мелодия так и крутится в башке, крутится… «конюшня заперта была, а в ней кобыла умерла…»

– Шутихин, цель держишь?

– Держу.

– Жди…

Машины тронулись неторопливо, пулеметы заводили стволами по окнам соседних зданий. Люди в машинах брали оружие на изготовку.

Чуть ближе, еще ближе… так, чтобы верхняя проекция в сектор вошла как можно лучше… и чтобы им захотелось прорваться в нашу мертвую зону, где мы их не достанем…

Вот пошли на изгиб дороги, уже вот-вот… скорость маленькая, это они зря…

Марка прицела на голове стрелка головной машины, у него пулемет со щитком, в грудь не попаду, да и броник там, а вот в голову дотянусь, с этой дистанции точно дотянусь… Так, и чтобы они завал не успели увидеть, вот… вот…

Дыхание, спуск, преодолевая сопротивление пружины, пошел назад…

Тр-р-рах!

Звук короткой очереди разорвал шум ветра, метнулся эхом, придавился активными наушниками. Голова стрелка дернулась, он сразу обмяк. Рядом тут же грохнула винтовка Шутихина, раз, другой, третий, заколотил пулемет Маркина, но мне некогда смотреть на результат, я открыл огонь по машине, уже длинными, запятнал лобовое бронестекло, чтобы заставить водителя запаниковать, перенес огонь на кузов, на засуетивишихся там людей. Одна очередь патронов в десять, вторая, третья. Попадаю, точно попадаю.