Ну а я поступил просто: помня, что нельзя закрывать глаза, чтоб не запикали сигналами гудками следящие индивидуальные камеры над нашими мониторами, смотрел только в тетрадь, слушая, и записывая. Заодно думая, что, может, это просто такой новый хитрый финт со стороны нашей дамы на выданье: чтоб потом валить всех нас скопом на квартальных экзаменах! Может, она доляну от штрафов получает от школьной Администрации? Хотя вряд ли. На такой риск сейчас никто не идёт: пожизненная деклассация, лишение диплома, штрафы… И работа – только разнорабочим. Ну, или посудомойкой.

Порадовал предсказуемостью и стабильностью только Вадим Петрович: он сегодня очень интересно рассказывал про эндемичные виды животных и растений Австралии.

Не думал я, что они настолько странные. (Особенно – коалы, и, словно сделанные под их специфично-бедный рацион, эвкалипты.) Но для меня эта информация действительно полезна – в свете тех фактов, что с эксклюзивными видами животных и растений я сейчас сталкиваюсь почти каждый день. Там, на Четвёртом…

А вот на работе – никаких проблем и неожиданностей. Париловка, шум, звон, посуда, посуда – словно даже больше, чем обычно. Напрягло, правда, то, что своим обострённым чутьём почуял, а затем – и увидел. Походная жена нашего Рафика Сурэновича, чёртова «мисс Набережные Челны», сегодня соизволила припереться в нашу кухню, и вволю попялиться на меня с тыла. Думая, что я её не вижу.

Ага, два раза не вижу! Но как раз вида, что заметил – не подал. Мою себе любимую посуду. Думаю. Если эту сексапильную паршивку послал босс – проверить, на месте ли я – это одно. А вот если она пришла по собственной инициативе – совершенно другое. Может обернуться для меня проблемами. Рафик Сурэнович – большой собственник. И не любит, когда кто-то, даже крутой и молодой, кладёт глаз на его вещь. А она – его вещь.

У входа в клуб встречаю Рыжего – хоть мы и учимся в одной школе, я с ним практически там и не вижусь. «Квартируем» на разных этажах. Редко-редко – с учащимся через два помещения от меня Цезарем. И то – только тогда, когда у нас совпадают перерывы, и он тоже вытаскивает свою задницу в коридор, размяться.

Жест, рукопожатие. Входим. Рыжий сразу кричит:

– Тётя Люба! Мы ноги не вытерли!

Тётя Люба у нас девушка ушлая. Нагло делает вид, что не слышит. Все наши финты и подколки она выучила наизусть. Зато когда подходим к её стойке, сердито ворчит:

– Опять ноги не вытерли! А ну-ка!..

Идём к тряпке на входе, и долго и тщательно делаем вид, что шаркаем по ней ногами. Смысла, правда, особого в этом нет – тряпка с утра опять успела высохнуть, словно лежала не в тёмном прохладном холле, а в песках Сахары.