– Прошу садиться, бойцы.

Садимся. Молчим, ждём.

Суюсь по привычке к нему в мозг.

Так. Подполковник АНБ, Парфёнов Виктор Афанасьевич. Нас он, мягко говоря, боится. И недолюбливает. И вообще: всё наше заведение считает афёрой века, и профанацией. А ещё – выколачиванием денег из бюджета страны на крайне сомнительные «инициативы», и «уродование психики подростков», как он себе это дело формулирует.

И не верит он в то, что мы сумеем выполнить так, как нужно, то, что он нам троим сейчас поручит. Зато готовится плотоядно ухмыляться, потирать руки, и говорить: «А я вам с самого начала говорил о своих сомнениях!», если мы задание сорвём.

Собственно, плевать мне на его неверие, злорадство, и подозрения. То, что нам предстоит сделать, в-принципе, просто. И не требует никаких «моральных» терзаний. А только навыков.

Не то, что у остальных ребят, которым снова досталось задание с… Подвохом.

И, предполагаю, неспроста нас вот так разделили: на боевую операцию, с ликвидацией, причём – физической, аж сорока восьми человек – направляют тех членов Братства, кто никогда никаких сомнений и особых «моральных» терзаний не испытывал.

А тех, кто начал некстати задумываться, и сомневаться – на выполнение рутинной работы. Которую и салага-призывник легко бы выполнил. Потому что сейчас даже школьники проходят курс отработки навыков по обращению, и приёмам боевого применения стрелкового оружия. Стрелять все умеют с десяти лет! Но – не суть.

Потому что подполковник наш и сам – не в курсе. То есть – не знает, почему наше Братство именно так разделили для сегодняшней «работы». Да и я – не знаю. А только предполагаю. Поскольку в мозгу тренера не почитаешь, а второй серый костюм тоже просто воспроизводит перед ребятами то, что написано у него в Приказе.

А мысли этого второго концентрируются в-основном на том, что задание, собственно, базируется на вековой давности наработках сволоча Гейдриха. Подлого и весьма хитрого фашиста, приближенного Гитлером к себе. И не зря, как показала практика.

Поскольку это именно он придумал, организовал и провернул в тридцать девятом провокацию с немецкой радиостанцией, на которую якобы напали польские боевики.

Что, собственно, и привело к объявлению Германией войны злополучной Польше.

И с чего Вторая Мировая и началась.

Ладно. Послушаем, как «наш» серый костюм сможет воплотить всё, что имеет в отношении нашего задания в голове – в слова.

А нормально он воплотил.