В спор вступать не стоило — в особенности учитывая мое положение. Я достал из холодильника пакет соевого молока и сообщил:
— Джорджия с тобой поздоровалась. Чай будет готов через минуту. Не расскажешь, почему ты решил устроить нам сюрприз? Мы могли хотя бы ложе для тебя приготовить, если бы ты предупредил нас заранее.
— Я не хотел ни о чем распространяться, — ответил он спокойно, но у меня от его голоса мурашки по спине побежали. Значит, это было не скоропалительное решение. В принципе я обо всем догадывался. Просто тон Махира и его изможденное лицо так на меня подействовали, что я был готов бросить заниматься чаем и откупорить бутылку чего-нибудь покрепче.
— Я купил билет от Хитроу до Нью-Йорка через самое настоящее туристическое агентство. Оттуда я долетел до Сиэтла. Затем воспользовался паспортом своего отца и взял билет до Портленда. А из Портленда до Уида я добрался на частном самолете. Я расплачивался наличными с владельцем самолета. Кстати, в декларации написано, что он вез молодую канадку, собравшуюся посетить в Калифорнии цветочное шоу.
— Дорого стоило?
— Достаточно. Можешь дико радоваться тому, что я получаю проценты от общего дохода сайта, а не зарплату. Иначе ты был бы мне должен уйму денег. — Он снял очки и потер глаза тыльной стороной ладони. — Боюсь, от меня сейчас — никакого толку. Я не спал больше суток.
— Ясно.
Чайник засвистел. Я выключил его, достал пакетик из пугающе обширной чайной коллекции Мегги, положил в кружку и залил кипятком.
— Расскажи вкратце. Насколько все худо?
— Честно? — Махир помешал чай, подлил соевого молока и, пристально глядя на меня, проговорил: — Я передал те данные, которые ты мне прислал, трем медикам, в положительной репутации которых более чем уверен. Первый расхохотался и прогнал меня из своего кабинета. Он заявил, что если бы подобный феномен и вправду существовал, он бы уже давно обо всем услышал. Еще он упомянул, что эти показатели отразились бы на данных национальной переписи. Я от него не отставал.
— А он?
— Перестал отвечать на мои звонки три дня спустя. Готов поклясться, данные национальной переписи показались ему слишком странными, но он испугался. — Махир сделал глоток, поморщился и продолжал: — Когда я пошел к нему, чтобы побеседовать лично, я его не застал. Он исчез и не оставил нового адреса.
— Со вторым доктором, к которому я обратился, мне повезло больше… Он оказался австралийцем, и ему в общем-то было наплевать, что думают местные власти о его работе. Он сразу сказал, что исследование серьезное, хотя и излишне драматичное. Ему хотелось бы применить выводы автора на практике. На живых особях.