Фауст вновь медленно прикрыл глаза, и его застывшее лицо, казалось, сейчас больше походило на посмертную маску, чем на обличье живого человека.

– Ступайте, – наконец еле слышно произнес он, чуть размыкая губы. – Должно быть, эта боль тоже часть наказания за мои грехи. Что может быть еще ужасней крушения последней надежды!

– Пошли, – Лис потянул меня за рукав, – пошли, нам здесь все равно делать нечего. Сам видишь, Пострадамус Пострадамусом, а на поверку лажа оказалась. Пошли. Сейчас лучше всего оставить его одного.

Кони, заботливо укрытые Лисом от октябрьской непогоды в развалинах конюшни, примыкавшей к башне, были накормлены, вычищены и теперь радостным ржанием встречали своих хозяев. Им не было никакого дела ни до проблем заживо погребенного мага, проклинающего каждый новый день своей жизни, ни до беды заблудившегося странника, носящего чужую жизнь, как платье, взятое взаймы у старьевщика. Они были молоды, резвы и явно застоялись в стойлах.

– Ну шо, по коням? – вопросительно посмотрел на меня Лис.

– Да, – кивнул я, хватаясь за высокую луку седла и ставя ногу в стремя. – Поехали отсюда.

– Шо дальше делать будем? – Рейнар был на редкость немногословным.

– Надо узнать у Дюнуара. Я думаю, пора сворачивать здесь все дела, как-то совмещать меня с настоящим Генрихом Наваррским и отправляться в наш пресловутый Институт. Как говорится, мы сделали все, что могли, а дальше уже работа врачей.

– Вальдар! Тебе сейчас в обратный путь нельзя. Это здесь ты признанный французским двором король Наварры, а там твое место будет под надзором крепких парней-санитаров. И рукава твоей мантии будут завязываться узлом на спине.

– В любом случае, – внутренне соглашаясь с доводами Рейнара, проговорил я, – в первую очередь следует связаться с паном Михалом.

Я бросил прощальный взгляд на полуразрушенную башню и…

– Лис! Тебе эта башня ничего не напоминает?

– Ага, напоминает, – автоматически кивнул Рейнар.

– Что? – с затаенным торжеством в голосе поинтересовался я.

– Шо если я таки и в этом году не доберусь до своей дачи, то к зиме она будет иметь вот точно такой же зачуханный вид.

– Не будет, – радостно замотал головой я. – Еще долго не будет. Посмотри внимательно.

– Ну? – недоуменно бросил мой напарник. – Смотрю. И шо? Шо я такого должен видеть?

– Напряги память. Представь, что эта самая башня видится тебе на блюдечке, по которому катается яблочко. А принадлежит и то, и другое одной весьма пожилой леди, имеющей обыкновение летать по воздуху в ступе с помелом.

– Бабусе-Ягусе?! – радостно выпалил экс-генерал-аншеф Закревский. – Ты хочешь сказать…