– Шевалье, вы что же, предлагаете мне выдать королеву испанцам? – почти непритворно возмутился дю Плесси.

– Лейтенат! Шо ты морозишь! Год назад за такой подвиг мадам Като сделала бы тебя пэром Франции! Но ежели вдруг шо-то смущает, я сам отдам генералу эту чертову куклу! Э-эй, гранд! Ты меня слышишь? – с сарказмом в голосе поинтересовался Лис, отпуская взятую на болевой прием руку де Агиляре. – Парламентером пойдешь?

– Я буду просить генерала де Сантандера сохранить вам жизнь, – с мучительной гримасой массируя вывернутое из сустава плечо, проговорил дон Хуан.

– Не-е, роднуля! Эти песни ты будешь петь своей Лауре! Жизнь в плену у испанцев – это чуть хуже, чем смерть во Франции! Так шо объясни своему другану, шо ежели он дает тритию нашего свободного возвращения на родину, то вот этот месье отворит вам потихоньку калитку как-нибудь с утра пораньше, чтобы не беспокоить честных граждан. Откроешь? – Лис посмотрел на молчавшего сообщника. Тот угрюмо не проронил ни слова. – Откроет! – заверил адъютант умирающего принца. – А я с шевалье де Батцем передам ему королеву. А шоб у твоего генерала не было сомнений, так сказать, в серьезности наших намерений, погодь-ка… – Лис повернулся и вновь отправился к “одру умирающего”. – Франсуа, постереги преподобного, шоб ему не пришла в голову светлая мысль резвой рысью совершить отсюда паломничество!

Запечатанный моею личной печатью пакет с изделием дядюшки Филадельфа уже дожидался минуты перекочевать из рук в руки.

– Смотри, гранд, и запоминай! – помахивая перед носом де Агиляре драгоценным пергаментом, для верности перейдя на испанский, вещал Лис. – Этому документу нет цены! Ежели он вдруг попадет в руки испанского короля, то шо будет с Англией, одному Богу известно! А тебя Филипп тут же сделает командором чего-нибудь блестящего и зашлет губернатором, скажем, в Барселону. Это, так сказать, за моральные издержки! Если хочешь, при вашем дворе можешь заливать, шо не в плен тебя захомутали, а ты сам внедрился, шоб этот вот пакет раздобыть. Вникаешь, какое дело?! Так шо прикинь, как оно тебе лучше – нырнуть в канал со вспоротым брюхом или же отправиться к своим и получить молочные реки в кисельных берегах на блюдечке с голубой каемочкой?!

– Я согласен! – быстро оценивая “за” и “против” обоих вариантов, проговорил дон Хуан.

– Вот и аюшки! – улыбнулся Лис. – Токо ж ты не забудь передать генералу, шо ежели он решит повеселить нас каким-нибудь сюрпризом, я его, к хренячьей матери, обрадую таким фейерверком, шо бардак, который мы устроили у него в лагере, будет считаться рождественской шалостью раздухарившихся детишек! Сценарий таков: Франсуа открывает ворота и тихонько валит отсюда со своим бундесвером [70]. Когда оказывается в безопасном месте – подаст сигнал, и испанцы входят в город. Затем ухожу я с Мано и нашими людьми и, соединившись с маркизом дю Плесси, отдаю вам Елизавету Тюдор. И шоб без глупостей! Иначе вместо Маольсдамме с его складами и английской королевы вам достанется августейший труп и груда развалин! Это я тебе обещаю.