По сути, Неаполитанское королевство не представляло для России особого интереса, и тот же базилевс мог расправиться с ним примерно со скоростью прохождения маршевых колонн через территорию этой страны, но король Неаполя давал приют британскому флоту, а кроме того, имел неосторожность послать свои войска для участия в штурме Мальты. После заключения Венского договора остров был вновь предоставлен ордену Святого Иоанна Иерусалимского, однако не прошло и года, как резиденция мальтийских рыцарей снова была захвачена иноземцами. Этого преступления император и Великий Магистр не мог простить никому.

Очередной поход готовился со всей тщательностью, присущей Наполеону. Застать его дома не представлялось возможным, его видели то на литейном заводе, то в артиллерийском депо, то в гвардейских казармах, то в корпусе Понятовского, уже почти укомплектованном и готовом выступить против далекого неприятеля. Донесения о встречах и маршрутах передвижения Бонапарта исправно складывались Протвицем на Лисовом столе к великой печали моего секретаря. Работа с бумагами никогда не числилась его любимым занятием.

И все же время от времени мы встречались с наместником Зевса и столпом российской государственности в салоне Екатерины Павловны Скавронской, где я продолжал бывать регулярно в отличие от Наполеона. Фигура его являлась предметом обычных толков и пересудов в этих гостеприимных стенах, и потому, в очередной раз взлетая в залитую огнем тысячи свечей залу, я ничуть не удивился рокочущему голосу сиятельного графа Литта, втолковывавшего кому-то:

– Что же тут странного, дорогой мой? На то Павел Петрович императором и зовется, чтобы вокруг его трона цари да принцы стояли. Эллины, поди, не один век без государя жили, даст Бог, еще поживут! Для России же в том, что Бонапартий по сей день здесь обретается, лишь польза да почет, а и Павлу Петровичу вернейшего, нежели он, поди, не сыскать. Со временем все образуется. Я своими ушами слышал, как государь-император Наполеона Карловича царским величеством именовал, а это знак, помяните мое слово, верный знак!

– Вы слышали, граф? – едва поздоровавшись, начала Екатерина Павловна. – Говорят, в Санкт-Петербурге зреет новый заговор!

– Да ну? – удивился я, немедленно обращаясь из любезного кавалера в австрийского военного атташе.

– Мне о том доподлинно известно. – Графиня Скавронская понизила голос и начала обмахиваться веером, точно намереваясь развеять в воздухе едва отзвучавшие слова. – А чему, по сути, удивляться? Англичане против императора уже давно злоумышляли. Не вышло у них через Роджерсона зельями его опоить, вот и хотят, как тогда, в 1801 году, силой оружия государя извести.