ЮЛИЙ. Стихи. И, кажется, недурственные. (Прячет лист в карман.)

(Входит ЭМИЛИЯ.)

ЭМИЛИЯ. Вроде заснул. Так не вовремя все случилось.

ЮЛИЙ. Хорошо, что все позади.

ЭМИЛИЯ. Я так разволновалась.

ЮЛИЙ. А я до сих пор успокоиться не могу.

ЭМИЛИЯ. Патрик говорит, что ничего страшного.

ЮЛИЙ. А мне страшно от того, что это говорит Патрик. Я бы на его месте лучше помолчал. Ничего в медицине не смыслит.

ЭМИЛИЯ. Как не смыслит?! Он же доктор.

ЮЛИЙ. Кто вам сказал, что он доктор? Я его диплома не видел. Согласитесь, странно все это. Дядюшка был совершенно здоров, а тут хлебнул с Патриком винца – и сразу отключка.

ЭМИЛИЯ. Уж не хочешь ли ты сказать?..

ЮЛИЙ. Тут и говорить нечего. Все и так понятно. Патрик – вовсе не племянник. Откуда-то узнал о раздаче наследства, примчался. А дядюшка его заподозрил. Что оставалось делать? Добавил беспамятного порошка в бокальчик, хорошо что еще не чик (проводит по шее ладонью), и спокойно продолжай свое дело.

ЭМИЛИЯ. Да вы что, Юлий!

ЮЛИЙ. Я о вас беспокоюсь. Он может на этом не остановиться. Не посмотрит, что вы такая молодая и красивая. А мне каково видеть, что женщина моей мечты в опасности?!