– Входите и услышите.

Внутри святилища было очень темно. Лишь возле статуи паука – размером со среднюю собаку – горела одинокая лампада.

Девушка потянула невольника за руку и усадила рядом с собой на сплетëнную из соломы циновку.

Жрец появился из мрака и зажëг вторую лампаду:

– Восьмиглазый видит каждого. Он говорит нам: не страшитесь ни зла, ни боли, ни смерти. Не страшитесь тех, кто грозит вам словом, и тех, кто поднимает на вас плеть. Велика тьма для одной свечи, но нет тьмы там, где их пылают сотни тысяч.

Лаура с интересом слушала проповедь, а меченосец про себя дивился, как столь уродливый бог смог найти себе преданных поклонников.

– Раб Нереус, – строго произнëс жрец. – Как часто господин твой грозил тебе словом и поднимал плеть?

– Про слова не помню… Вроде, не грозил. А плеть и вовсе в руки не брал.

– Твой господин отказывал тебе в пище и отдыхе? Принуждал непосильно трудиться?

– Нет.

– Заставлял ложиться с собой и лобызать себя в губы?

– Нет.

– Тогда зачем ты ему? Для каких нужд?

– Хозяин готовится к учëбе в столице. Там я буду содержать в порядке коня, оружие и доспехи господина. Сопровождать его на военных манëврах. А пока мы просто общаемся, отдыхаем вместе и… если так можно выразиться, водим дружбу.

– Водите дружбу? – удивился жрец.

– Да, звучит нелепо. Мой господин – потомок тланов, носитель ихора, благородный и богатый человек. А я – простой парень из рыбацкой деревушки. Но мы как будто знаем друг друга всю жизнь и вместе нам лучше, чем порознь.

Жрец гневно сдвинул брови:

– Так что ты надеешься услышать от Великого Паука?

– Хозяин велел мне купить амулет – кулон с восемью жемчужными глазами.

– Ты знаешь, зачем ему эта святая вещь?