Он опять был узником, запертым чужой волей.

Директивы капитана ковчега «Космо» были ему прекрасно известны. Собственно, этот пост можно было покинуть единственным образом — «вперед ногами», когда в статусе замигает багровое DEAD или алое KIA. Инкарнатор, принявший эту должность, особым образом синхронизировал своего когитора с системами корабля, и любая попытка обойти протоколы должна была окончиться фатально.

Отдать ковчегу приказ, нарушающий ключевые приказы — не получится, когитор просто не выполнит его. Изменить прошивку или взломать ядро когитора — дохлый номер, для этого не имелось подходящих технических средств.

Сбежать физически нереально. А просто убить себя, бросить носитель и уйти анимой — не выйдет. Система распознавания А-угроз в серьезном радиусе зафиксирует любую азур-активность, а уж беглую аниму капитана отловит без серьезных проблем.

К счастью, Олег Рашидов когда-то участвовал в разработке этих протоколов и был в курсе малейших лазеек и оставленных бэкдоров. Он знал, что будучи капитаном, ему никогда не покинуть «Гедеон».

Оставался единственный вариант — перестать им быть. Процедура передачи полномочий была прописана в уставе Звездного Флота, существовал относительно «мирный» сценарий, вот только проблема — для него требовался бессмертный Инк, офицер Звездного Флота, готовый добровольно принять командование.

Не лучший выход, но другого не существовало.

Да, это навсегда лишит его доступа к управлению «Гедеоном», но раз все обернулось так, ресурсы «Космо» казались небольшой ценой. При удаче он вернет Льдинку, а в придачу получит другой космический объект, не менее важный.

Грэй не захотел играть по установленным им правилам? Что ж, ладно. Тогда Кот придет и заберет все.

Зуммер предупредил, что до пробуждения экипажа осталась минута.

Он встал, остановился у последнего саркофага, немного отличающегося от остальных. Лицо за стеклом было знакомым — ежик черных волос, разрез глаз, типичный для азио.

Когда счетчик обнулился, а человек внутри зашевелился, Олег открыл капсулу и протянул руку, помогая ему выбраться.

— Кто ты? — спросил полуголый азиат, настороженно оглядываясь, — И где мы?

— Меня зовут Олег Рашидов. Мы на ковчеге проекта “Космо”.

— А я… кто я? — крепыш приложил руку к лицу, — Не помню…

— А ты — Адриан Чен, — ответил Рашидов, не задумываясь, — Новый капитан “Гедеона”.

* * *

Кошки ждали его.

Серые тени в плащах, одинаковые лица, почти неотличимые от его собственного в разных стадиях возраста. Противники даже не понимали, что они, его так называемые клоны — вовсе и не клоны, а полные цифровые копии, имеющие небольшой изъян для безусловного подчинения оригиналу. Каждый, кто имел с ними дело, имел дело с ним самим. Не было никакого культа, никакого стирания личности — когда он забирал у одного из них очередной носитель, изменялось немногое.