– Всё верно.

Я вновь протянул руку через плечо.

Ничего не произошло.

Я призывно пошевелил пальчиками.

Ничего не произошло.

Я нахмурился.

– Рьюга, ты уже заслужила двадцать плетей, и заслужишь ещё больше, если деньги немедля не окажутся в моей руке.

Тяжёлый вздох. И вот, я ощутил подушечками пальцев шуршащую плотную бумагу. Недолго думая, я демонстративно запихнул наш законный заработок в декольте, что встретило одобрительное носовое кровотечение многих участников представления и зрителей.

Наконец я отпустил ухо Хансо. Тот поспешил сделать шаг назад и потереть место, которое в реальной жизни должно было болеть.

– Ну что? Какое у нас во-первых?

– Во-вторых! – хлёстко перебил я мецената. – Когда, как и в какой именно ситуации вы распускаете руки, решаем мы: госпожа Юки, – коснулся я своей груди, а затем жестом указал на каждую из своих подруг, – помощница Рьюга и мерзкая сестрёнка Рьюги…

– Эй! – возмутилась мерзкая братишка Ками.

– Даров! – беспечно махнула донатерам Пимико.

– Обращаться к нам можно только так и никак иначе, – невозмутимо продолжал я. – Если мы что-то говорим, вы это делаете. Хорошие мальчики получают посладушку, а плохие – наказание. Решение о том, как долго будет длиться свидание и как далеко оно зайдёт, тоже принимаем мы.

Хансо прикрыл лицо рукой.

– Что-то я начинаю сомневаться в этой затее.

– Сомневаться запрещено! – уверенно вздёрнул я носик. – Ты! – мой палец указал на самого крупного из донатеров, которого, как я успел узнать, звали Ксяхоу Дан. – Накажи его подзатыльником!

Мой указ оказался тут же исполнен, причём с охоткой и воодушевлением.

– А мне нравится! – прокомментировал своё веселье здоровяк. – Хороший тамада! И конкурсы прикольные!

Хансо потёр ушибленное место и демонстративно замахнулся на подчинённого. Тот лишь усмехнулся в ответ.