Я знал, что так и было, но промолчал.

— Кто ее обвинил? — вместо этого спросил я.

— Вдова убитого. После гибели мужа она начала торговать собой. С тех пор как капитан Тайер выгнал из Геттиса всех шлюх, многие ездили в Мертвый город повидаться с ней. Каким-то образом капитан узнал, что она путается с его солдатами, и послал туда людей арестовать ее. Он избавился от шлюх в Геттисе и, похоже, теперь решил заняться Мертвым городом, хотя мне это кажется превышением его полномочий. Он поручил патрулю привести женщину и застигнутых у нее солдат в Геттис. Сегодня патруль вернулся с арестованными. Потому Тайер и созвал сегодня остальных офицеров. Он хотел, чтобы мы увидели их общее наказание.

Спинк чуть помолчал, переводя дыхание, а потом взглянул на Кеси:

— Солдат, у тебя не найдется воды? Моя глотка пересохла, словно тракт.

Кеси покачал головой:

— Только в доме, где сейчас ваша супруга. Если только вы не хотите прогуляться к ручью. Или я мог бы принести немного.

Он покосился на пустое ведро у себя в руке.

— Я был бы весьма признателен.

Кеси поспешил к ручью. Мы со Спинком пешком поднялись до вершины холма. В поилке была вода, и Спинк подвел к ней лошадь. Мы подошли к двуколке, и Спинк уселся на край.

— Так что же произошло? — нетерпеливо спросил я.

Спинк раздраженно покачал головой:

— Тайер решил высечь всех троих, женщину вместе с парой солдат. Он прочел нам длинную нотацию о том, что мы не справляемся с обязанностями, если наши солдаты могут вести себя настолько по-свински. Тайер стал… странным с той самой ночи, когда ты покинул город. А в последнее время это стало еще заметнее. Судя по намекам, проскальзывающим в его поучениях и проповедях по Шестым дням, кажется, Тайер узнал, что Карсина лгала ему и что ты действительно был ее женихом. Похоже, это разъедает его изнутри. Он считал Карсину чуть ли не святой. И все свои действия той ночью он оправдывал ее невинностью. А когда Тайер выяснил, что она обманула его и солгала о тебе, его бросило в другую крайность. Он избегает смотреть в мою сторону. Когда я докладываю ему, он разглядывает стену. Тайера настолько мучит его вина, что теперь он пытается держаться безупречно. Мне не хотелось говорить так о старшем офицере при Кеси, но, по-моему, капитан уже не вполне в себе. Полагаю, именно поэтому его и оставили здесь с прочим отребьем. Некогда он мог быть хорошим офицером, но теперь… — Спинк покачал головой. — Теперь, когда страх и отчаяние, подавлявшие нас, исчезли, Тайер, похоже, вознамерился сокрушить дух подчиненных. Следует отдать ему должное — он вполне последователен. Немногих оставшихся солдат он все время загружает работой. Форт и здания уже в куда лучшем состоянии, хотя людям этот труд кажется бессмысленным. Они ропщут, что без толку отстраивать казармы, которые останутся пустыми, или заново мостить улицы, по которым почти никто не ездит. Тайер никогда не хвалит солдат за хорошую работу, лишь без конца твердит, что долг солдата — повиноваться и не задавать вопросов.