— Кус… — простонал Шеймус.

Мгновение замешательства сменилось беззвучным шагом во тьме и страшным пинком в человеческую голову. Шеймус упал лицом в почву, тут же ощутив на своей груди тяжесть острого колена и лезвие костяного клинка, впившегося в его щёку.

— Даза! — раздался звонкий женский крик, ознаменовавший окончание волчьей схватки. — Человек! Откуда он у тебя?!

Сознание мага, потрясённое ударом, едва ли могло связать и пару слов, но женщина продолжала наседать. Ныне её голос звучал куда ниже, а клинок всё более остро впивался в плоть.

— Говори! Это Кус?! Кто такой?! Говори!

Кинжал оставил на щеке Шеймуса глубокий рубец. Лишь сейчас он сумел в полной мере разглядеть соперницу — молодую орчиху с жёлтыми, едва ли не волчьими глазами. Её длинные чёрные волосы были сплетены в хвост, на застывшем в злобной гримасе лице красовались характерные для её народа символы, стройное сильное тело укрывала охотничья накидка из мехов и кожаных пластин, а за спиной красовался изогнутый лук и украшенные чёрным вороно́вым пером стрелы. Несмотря на скромные на фоне орочьих мужчин габариты, Су’ура лишила Шеймуса всякой возможности для сопротивления, а острое колено вдавило с такой силой, что Шеймус едва сумел вдохнуть. Рёбра издали характерный треск всего в миллиметре от появления перелома. Гнев на лице девушки превратился в хищный оскал. Более она не собиралась ждать, но глухой злобный рык Ку’сиба, прозвучавший за спиной, заставил орчиху убрать кинжал.

Чёрный ак’рик отреагировал на выпад сородича, но Су’ура тут же пресекла эту попытку.

— Даза, Нара, — едва ли не трясущимся голосом, промолвила орчиха. — Ку’сиб?! — девушка протянула руки навстречу волку, демонстрируя отсутствие злых намерений. Её голос дрогнул. — Помнишь? Помнишь Су’уру? — Кус не ответил. Он приблизился к орчихе и уткнулся окровавленным лбом в её ладонь. Касание сменилось вздохом и крепкими объятьями. — Су’ура скучала, малыш. Очень скучала! — орчиха прижалась сильнее. Её голос затих. — Этот человек… Кус защищает его? Но почему? — взгляд жёлтых глаз вновь прикоснулся к Шеймусу. На сей раз в нём не былой злобы, был лишь вопрос. — Кто ты такой?

— Друг, — раздался бас уже слишком хорошо знакомый для слуха Шеймуса.

5

— Прости, человек, — перевязывая Шеймуса, промолвила Су’ура. — Как голова?

— Бывало и лучше, — выдохнул маг. — Хорошо, что остался жив.

— Обычно, Нара не ошибается, — на лице орчихи, ныне полностью доступном для окружающих взглядов, проступила ухмылка. Чёрная волчица за её спиной повела ушами, но вскоре вернулась к исследованию своего вновь обретённого собрата и запахов, что таила его шерсть. — Шеймусу повезло.