— И ты… обиделась?

— Нет, скорее решила, что это хорошая возможность.

— Убить?

— Получить свободу, — чай она понюхала. И Олег свой тоже. Травы. Вот какие — тут он не скажет. Интересно, а ведьмак должен разбираться в травах или не особо?

А если должен, то где этому учат?

И вообще…

…он наймет себе кого-нибудь. Велит Белову… хотя… нет, Белову, который спал с невестой Олега, он точно ничего приказывать не станет. И ладно бы, когда б о любви речь шла. Любовь Олег бы понял.

Теперь.

— Ты его любишь?

— Белова? — уточнила Инга. — Нет. И он меня не любит. Тоже использовал. У него есть женщина, к которой, как я думаю, он привязан. Она и ребенка родила, и второго ждет. Но насколько все серьезно — не скажу.

— Дети — это всегда серьезно.

Инга почему-то отвернулась. И губу закусила. Замолчала. Застыла этак, с чашкою, хоть ты портрет пиши. А ведь он собирался заказать. Свадебный. Даже с каким-то там известным малевальщиком договорился.

Белов договорился.

Олегу ведь самому не с руки.

— Ты зачем призналась? — спросил он.

— Сама не знаю. Наверное, потому что дура. Все бы могло получиться неплохо… мы бы поженились. Ты бы умер. Белов помог бы разобраться с… имуществом.

— Ага…

— И с отцом тоже. Он бы, конечно, попытался получить все, но вместе с Беловым я бы устояла.

— А потом избавилась бы и от Белова?

— Вероятнее всего, да. Или он от меня, — Инга осторожно отхлебнула и зажмурилась. — Несладкий… люблю несладкий. А в обществе неприлично отказываться от сахара. Знаешь, чем больше думаю, тем яснее понимаю, что роды я бы не пережила.