— Твой отец тоже не слишком интересовался историей, но меня поддерживал.

— Дурень.

— Сам ты, папа… такой, — огрызнулась матушка, что было вовсе для неё не характерно. — На деле же… мне удалось найти остатки дневника, почти уничтоженного, но все же… кое-какие записи. Восстановить. Брюс и вправду создал артефакт, который назвал «Средоточием тьмы».

— Красиво, — тихо сказала Маруся и тут же добавила. — По-моему, чем красивей их называют, тем более поганый у них характер…

— Именно! Умненькая девочка, — восхитился дед.

И этакое восхищение заставило насторожиться.

— Судя по всему этот артефакт обладает воистину безграничной мощью. И человек, им обладающий, даже сам не имея дара, способен управлять нежитью. Способен создавать нежить. Способен…

Матушка замолчала и вздохнула:

— В общем, в зависимости от фантазии.

— Не приведите боги такого и с фантазией, — добавил дед.

А Николай с ним согласился от всей души. Что-то страшновато становилось ему от подобного сочетания: посторонние фантазии с артефактом, способным… он не только деревеньку уничтожит.

— У Брюса не было сыновей. И в принципе детей. Это установлено со всей достоверностью. Более того, он, осознав силу своего творения, испугался.

Лучше бы он испугался до того, как творить начал.

Мысль была мрачной. И неосуществимой.

— Он передал «Средоточие» короне, правда, так и не решившись включить в число драгоценностей короны. Однако заклял на кровь.

— Чью?

— Петрову, — сказала матушка. — Только дети и внуки, правнуки… ну и так далее, так вот, лишь они способны владеть и управлять «Средоточием» и оставаться притом людьми.

Повисшая тишина была… тяжелой.

И вот спрашивается, чего я, собственно говоря, нервничаю? Точно не из-за дел многосотлетней давности, к которым, если подумать, и отношения не имею-то.

То есть, имею, но очень уж опосредованное.