— Есть… некоторые причины, — ответил я, — но я не имею права их раскрывать. Простите, но если Вогнар вам не сообщил — не вправе сказать и я. Могу только одно сказать. Во время нашего путешествия я… мне открылась знание… Магии Слёз.

— В самом деле? — изумление ректора было искреннее и неподдельное, — нельзя ли поподробнее?

Я коротко рассказал о дуэли с Кичандашем. О том, как мне пришлось противостоять магии крови… И как я сумел это сделать именно таким способом.

— Но зачем вам вообще понадобилось драться с сородичем? Да ещё и магом крови? Простите великодушно за такой вопрос… но мне очень хорошо известно, как Церковь относится к магам крови. Я точно знаю, что тех таисианов, кто в силу каких-либо причин берётся практиковать это искусство, сородичи буквально боготворят. Что же сподвигло вас на подобное…

— Это — личное, — безапелляционно заявил я. Ректор внимательно смотрел на меня, потом кивнул.

— Как скажете, Дамиаш. Я не настаиваю. Ваше прошлое — и ваши взаимоотношения с Вогнаром — это ваше личное дело. Просто, если вас преследуют Сёстры… и если бы вы мне доверились, я мог бы лучше оградить вас… если бы знал, что именно ими движет. Впрочем, я надеюсь на ваше благоразумие и на то, что вы понимаете: на кону стоят ваша безопасность и ваша жизнь. И я всегда готов вернуться к этому вопросу. Сейчас у меня к вам есть просьба иного толка.

— Надеюсь, что-то такое, что будет в моих силах сделать? — ответил я.

— Очень на это надеюсь, — кивнул ректор, — если вы овладели Магией Слёз — правильно ли я понимаю, что вы могли бы обучить этому искусству кого-то ещё?

Я с подозрением уставился на письмо от Вогнара, жалея, что собственная порядочность не позволила мне сунуть в него нос. Наверняка там всё это было описано. И отослал меня Вогнар сюда именно для того, чтобы это всплывшее искусство кому-нибудь да передать.

— Во-первых, овладение этой магией произошло инстинктивно. Я могу ею пользоваться, это так. Но происходит это само собой. У меня нет никаких схем, чертежей, практик… Исключительно инстинкт. Так что увы — но нет, преподавать такую магию я не гожусь. Мне жаль.

— Досадно, — покачал головой милорд ректор, — а ведь какая это была бы сенсация: возвращение магии Слёз. Какой интерес проявила бы к этому Церковь. Возможно, удалось бы даже выбить лишнее финансирование, особенно с учётом того, что Совет…

Милорд ректор замолчал. Потом внимательно посмотрел на меня и откинулся в кресле. Стоило отметить, ректор, несмотря на сидячий образ жизни, фигуру поддерживает. Строен, но без худобы. Каштановые волосы, завязанные в хвост, блестели на свету. А зелёные глаза на его умном лице, казалось, видели собеседника насквозь.