— Я с вами согласен.

— Думаю, что в этом конкретном случае я вынуждена буду вмешаться.

Аластер не мог дышать, однако все слышал. Еще он почувствовал, что незнакомка стоит рядом и рассматривает его. Виктор, казалось, был недоволен.

— На этот раз я не собираюсь отдавать его. Он должен умереть, это не обсуждается.

— Я так не думаю. Вы мой должник, Виктор. Помните? Отдайте мальчика, и мы в расчете.

«Почему я не могу умереть?» — удивлялся Аластер, слушая этот разговор.

— Он умрет быстрее, чем вы сможете что-то сделать, — сухо ответил неизвестной женщине Виктор. — Я перестану поддерживать его жизнь, как только выпущу из рук.

— Долг, Виктор! Прекратите валять дурака! Оставьте мне ребенка, я унесу его Туда. Вы больше не услышите о нем. Отдайте мне его и уходите.

Произошло непонятное. Аластер почувствовал, как его кладут на землю, и тут же наступил долгожданный покой. Боль перестала его волновать. Он обратился в густое безвременье… наконец то…

Покой длился небольшую вечность, но потом почему-то прекратился. Все земное и незначащее вновь принялось обретать смысл, но одновременно с этим всплыла мысль: «Я не хочу возвращаться, мне возвращаться некуда!»

Но человек так устроен, что он любит жизнь и будет барахтаться, стремясь к ней, до последнего. Может быть потому, что не знает ничего другого.

Аластер попробовал сглотнуть, но пожалел. Его рот разодрало сухостью, а шею тут же обдало острой болью.

— Ты как? Проснулся, ну все, не переживай. Лежи тихо!

Аластер открыл глаза. Мир вокруг был размыт, а перед ним маячило белое мутное пятно. Он судорожно дернулся. Белый! Императорский цвет! Кто это, Элизавет? Нет, голос не ее, это не она… что происходит?

— Что… п…, — прохрипел Аластер и зажмурился от боли, горло будто живьем резали.

— Эй, не делай так больше. Лежи и молчи. И не дергайся, ты под капельницей. Понял?

Белое пятно отплыло в сторону, у Аластера не было сил даже удивляться. Но он понял, что, кажется, все еще жив.

Послышались шаги, где-то скрипнула дверь. Белое пятно вернулось вместе с другим, алым… как красное на белом… как кровь на снегу… Аластер отогнал видение, мысли его постепенно прояснялись, а вот зрение возвращаться не хотело.

Два пятна поспорили о чем-то. Говорили они на незнакомом шипящем и цокающем языке. Потом белое пятно исчезло в мутной дали, а красное подплыло к Аластеру.