– О боги, целую вечность его не пробовал, – пробормотал Нейлл.

Откинувшись на спинку стула, я сложила на груди руки.

– Я не хочу.

– Жаль, – проговорил Кастил.

– Мне кажется, к концу вечера я захочу ударить тебя кинжалом.

Киеран фыркнул.

– Разве в другие вечера было иначе?

Я вздохнула.

– И правда.

Кастил поцеловал меня в щеку и заглянул в меню. В итоге мы остановились на жареных овощах и утке. Наевшись, я переместилась в мягкое кресло с высокой спинкой возле незажженного камина, пока Кастил спорил с Вонеттой о… понятия не имела, о чем они спорили. Чуть раньше они выясняли, можно ли считать ямс сладким картофелем. Очень странный спор, но у меня сложилось впечатление, что для них это была не самая необычная тема.

Они вели себя как брат с сестрой, хотя они и не кровные родственники. Наблюдая за ними, я почувствовала зависть. Мы с Йеном тоже могли вот так спорить об овощах. Если бы у нас была нормальная жизнь.

Но ее у нас отняли.

Все потому, что я дитя Малека и во мне течет кровь богов. Вот почему меня заставляли носить вуаль и полжизни держали в клетке под тем предлогом, что я Избранная. Я и в самом деле была избранной, только в другом смысле.

Я больше не верила в существование другой Девы. Это была всего лишь ложь для поддержания другой лжи. Я только не представляла, чего королева Илеана надеялась этим добиться. Узнаю через две недели. Во мне, как змея, скользнула тревога.

По крайней мере я знала теперь, что часть Йена осталась. У нас по-прежнему могла быть нормальная жизнь, в которой мы будем спорить об овощах.

В соседнее кресло плюхнулся Киеран.

– О чем ты задумалась?

– Ни о чем.

Он бросил на меня понимающий взгляд.

– Обо всем, – поправилась я.