– Прости.

Я прищурилась.

– В твоем тоне ни капли извинения.

Он прикусил нижнюю губу, но уголки его рта изогнулись вверх. Появились две дурацкие ямочки.

– Ты несносен, – проворчала я.

– Очаровательно несносен, – поправил он, а его отец вздохнул.

– Твое очарование – это скорее плюс, – буркнула я себе под нос.

Кастил притянул меня к себе и обнял. Не успела я запротестовать, как он приблизил губы к моим так, что нас разделял всего дюйм.

– Скорее плюс – это то, что ты любишь меня безоговорочно.

– И это тоже, – вздохнула я.

Кастил поцеловал меня, и его губы непристойно завладели моими. Наверное, это было слегка неуместно – или очень неуместно, как и то, что я всем телом прижалась к нему.

Я дернулась, когда вольвены и атлантианцы во дворе и по всему городу взорвались воем и радостными криками, смешанными со свистом и улюлюканьем.

Кастил усмехнулся и прижал лоб к моему.

– Если ты еще не заметила, наш народ в самом деле любит прилюдные проявления чувств.

– Я заметила.

Лицо у меня наверняка было цвета кровавого дерева. Я оглядела город – и наш народ.

Уилла повернулась к снова притихшей толпе.

– Из Крови и Пепла и королевства Плоти и Огня наши король и королева, взошедшие на трон, клянутся защищать Атлантию от врагов известных и незримых. Править с добротой и твердостью и руководить с состраданием и справедливостью. С этого момента и до их последнего мгновения они ваши защитники.

Сверкающие глаза Кастила поймали мои. Он высоко поднял наши соединенные руки, и люди… радовались.

* * *