– Я не знала, – повторила она, сжав одну руку в кулак. – Не знала, пока не нашла Малека и не погребла его. Вот тогда узнала, что Избет никогда не была вампиром, что она вознеслась в нечто иное…

– Нечто подобное ему, – перебила я. Мне все равно, говорила ли она правду. – Не важно, когда вы узнали правду. Важно, что вы знали: Илеана – это Избет, и вы нам не сказали. Вы не подготовили нас к тому, что мы будем иметь дело не с вампиром, а с чем-то гораздо более могущественным. Вот почему вашего сына нет со мной.

– Я… – Она покачала головой. Ее черты начали искажаться. – Мой сын жив?

– Который из них?

Она расширила глаза.

– Ч-что ты имеешь в виду?

– Вы спрашиваете о Малике или о Кастиле? Малик жив. С ним все благополучно, он под крылышком у Избет.

Она не шевелилась. Кажется, даже не дышала. Я могла бы преподнести новости гораздо мягче, но она тоже могла бы сказать нам правду.

– Нет, – прошептала она.

– Да, – кивнула я. Голос Избет преследовал меня. – Это он увел Кастила.

Из ее глаза скатилась слезинка и потекла по щеке.

– Кастил жив?

Я подняла левую руку и показала ей мерцающий брачный отпечаток.

– Жив. – Я тяжело сглотнула. – Но уверена, вы очень плохо понимаете, что это значит.

Она содрогнулась – то ли от облегчения, то ли от страха. Минуло долгое мгновение.

– О боги, – прошептала она на судорожном выдохе и закрыла лицо руками. Ее плечи тряслись.

Заставив себя откинуться на спинку, я наблюдала за ней, пока она не возьмет себя в руки… И ей это удалось, в чем я не сомневалась. На это ушло несколько минут, но ее плечи застыли, и она опустила руки. Из-под мокрых от слез ресниц на меня взглянули покрасневшие блестящие глаза.

– Это моя вина.

– Да неужели? – рявкнула я.

Так и было, по крайней мере отчасти. Потому что я… потеряла контроль. Я дала Избет возможность использовать брешь, которой оказалось достаточно.