Внезапно Фрасист очутился на площади Жачаи-Вортлинг, в центре которой стояла статуя основателя династии Ворт-Магорт и пурпурно-золотая ограда, усыпанная белыми цветами. Растянувшиеся тени девяти башен Круглого Дома облизывали окружающие здания. Его нога не ступала сюда больше двадцати лет, но ничто не изменилось — за исключением, пожалуй, светящихся устий, которые по всей эспланаде заменяли выходы на прилегающие улицы. Устья сверкали, меняли очертания, за ними, казалось, открывались другие миры. Предчувствие побудило Фрасиста шагнуть в отверстие, которое светилось ярче остальных — словно хотело привлечь его. С другой стороны он увидел что-то вроде сверкающего шнура, теряющегося вдали. Он уже не видел города, как будто перешел в нематериальную, неощутимую реальность. Внезапно Фрасиста подхватил поток безмерной силы, и у него возникло ощущение, словно он распадается на частички, как при трансферте в деремате.

Когда он вернулся в сознание, было светло. Сначала он решил, что прибыл на другую планету, но увидел над зубчатой линией хребта желтую звезду, выглядевшую родным братом Солнца на Матери-Земли, и заключил, что перенесся на освещенную сторону планеты. Тогда Фрасист в полной мере осознал, что ему удалось транспортироваться одной лишь силой мысли, и его охватила глубокая радость. Чтобы вернуться в точку отправления, хватило бы просто выразить такое намерение (по крайней мере, так их учила Афикит), но ему следовало набраться терпения: тело сковала сильная усталость. Это не походило на коррегированный эффект Глозона, скорее было сравнимо со здоровым утомлением после тяжелого рабочего дня. Обжигающий воздух заставлял его дышать понемногу, короткими вдохами. Он услышал над головой трубные звуки и различил кружащиеся силуэты хищных птиц, которых напугало его внезапное появление. Где-то негромко журчало что-то вроде водного потока.

Фрасист сидел на краю гигантской пропасти шириной в несколько километров и глубиной триста или четырехсот метров, прямо посреди каменистой пустыни. Хищники дружно нырнули внутрь ущелья, как будто спешили вернуться к занятию, прерванному его вторжением. Он наклонился вперед, взглянул вниз и различил голубую ленту реки, несколько деревьев и клочки зелени вдоль русла.

У воды он приметил неподвижную форму неопределенно-белого цвета, присмотрелся получше и обнаружил, что очевидной целью для больших птиц послужило человеческое тело. Богх решил мысленно переместиться на дно разлома и прикрыл глаза, но сразу понял, что его организм отказывается от повторного перехода, пока не восстановит свои силы.