– Что!?! – изумлению Эмилии не было предела, – Два ваших близнеца!?! Признайтесь, вы шутите! И если так, то…

– То, что? Мадемуазель? – в глазах Виктора светился лукавый огонёк, – Вы всё время приёма упорно сравниваете меня с кем-то, верно? Не стоит отпираться, ваш брат рассказал нам о ваших злоключениях где-то годовалой давности. Но здесь пришло время огорчить вас. Те двое, кто сейчас разделяют общество прекрасных графинь, не имеют со знакомыми вам босяками ничего общего кроме внешности. Впрочем, нет! Зачем я так? Раз уж речь о близнецах, значит речь и про общих родителей… Родственникам положено беспокоиться друг о друге, верно? Так что признаюсь, я и правда обеспокоен.

– Вы обеспокоены… – герцог даже чуть подался вперёд, – Что-то раньше это не бросалось в глаза…

– Раньше?! Ваша Светлость, согласитесь, у нашего с вами знакомства очень короткое “раньше”. Как же вы берётесь судить? Поверьте, ни вы, ни господин барон, ни тем более семейство Рельгро, всегда отличавшееся изрядной душевной слепотой, даже не представляете, с кем сейчас разговариваете, – Виктор говорил с нарастающим азартом, при этом всё свободнее двигаясь по залу, – Я до сих пор обременял себя вашим обществом только потому, что надеялся побольше узнать о ваших планах и возможностях. Свой интерес я удовлетворил. Благодарю. Время, проведённое с вами, прошло с большой пользой для меня. Вы многому меня научили! Воистину, Ваша Светлость, из вас мог бы получиться замечательный отец, потрудись вы завести собственного ребёнка и прояви вы к ему подобную заботу искренне, а не потехи ради. Ваша Милость барон, чего именно вы ожидали от племянницы, позволяя себе оставлять её связанной на несколько часов? Не вы ли сами вынудили её пуститься в эти столь рискованные бега!? Тогда, думаю вы правы, её брат был просто обязан восстать из могилы и воззвать к справедливости! Уверен, вы не напрасно его боитесь! Милые маркиза и маркиз, вы и на этот раз не поняли, что вам говорят ваши глаза. Да, перед вами урождённый сын графа де Лаган. Господа герцог и барон позже поведают вам историю о том, что у графа на самом деле было четыре сына-близнеца. Один из них перед вами, и он до некоторых пор носил имя Ровиньоль. Только, Ваша Светлость, я Эжен, а не Виктор. Да, я вам уже говорил, что после гибели брата имею обыкновение примерять на себя то одно, то другое имя, благо мы всегда были одним целым. Вот маркиза, возможно, в этом не сомневается.

– Как, Виктор погиб?! – эхом отозвалась Эмилия, чем сама себя удивила.

– Да, почти полгода назад, – черты лица Виктора тут же ожесточились, – Теперь нас трое, три близнеца! Но не волнуйтесь, сударыня, у вас больше не возникнет проблемы с опознанием меня. Ведь, только в моих глазах вы будете читать правду о событиях уже годовалой давности. Только через меня вам дано понять, кто вы такая на самом деле, – сказал, как отрезал Виктор.