К неописуемому восторгу Пайпер, маг сдалась. Она опустила руки, разгладила складку на своём изумрудном платье, доходящем ей до щиколоток, и посмотрела на Пайпер так, словно видела на её месте глупого, но чрезвычайно милого котёнка.

– Почему ты так хочешь узнать об этом?

– Ты мне нравишься, – честно ответила Пайпер, улыбнувшись. – Ты не совсем вписываешься в сигридский мир и кажешься более… земной, что ли. И ты всегда готова помочь. Мне кажется, меньшее, что я могу сделать, – это предложить тебе себя в качестве подушки или собеседницы. Я отличный слушатель.

Марселин поджала губы. Не в правилах Пайпер раскрываться перед незнакомыми людьми, но в том-то и дело, что Марселин уже не относилась к этой категории. Не незнакомка, но и не близкая подруга, которой можно открыть всё на свете. Промежуточность, в которой они зависли, не тяготила Пайпер, но заставляла волноваться.

– У меня никогда раньше не было подруги, – спустя несколько секунд напряжённого молчания ответила Марселин, смотря в глаза Пайпер. – Я не уверена, что их так просто заводят.

– Тут очень длинный и сложный процесс, но, думаю, мы справимся, – улыбнулась Пайпер.

– Возможно, – пробормотала Марселин, собирая руки на груди. – Я почти никому об этом не говорила, но, может быть, если мы и впрямь станет подругами, я расскажу тебе о том, в чём вина Стефана. В конце концов, ты в нашем мире надолго, – отшутилась она, фыркнув.

– Какая радость, – закатив глаза, отозвалась Пайпер.

Можно было подумать, что их разговор окончен, но Марселин так не считала. Она принялась жевать нижнюю губу, медленно переводя взгляд с Пайпер на собственное отражение в зеркале и обратно, пока, наконец, не выпалила:

– Он совершил ошибку. Много ошибок, – тут же уточнила она, – и пытается их исправить. Я понимаю, что он старается, но… не могу. Прошло слишком мало времени. Я слишком хорошо всё помню.

Первое правило, которому Пайпер всегда следовала – никогда не дави. Марселин была прекрасной собеседницей, пожалуй, лучшей из всех сигридцев, с которыми Пайпер уже была знакома, но ей не хотелось, чтобы сейчас маг говорила слишком много. Мысль о глупости заданных вопросов догнала Пайпер слишком поздно, и та едва не ударила себя по лбу. Степень её идиотизма определённо возросла после того разговора с Гилбертом в столовой.

– Если хочешь, – осторожно начала Пайпер, – могу попросить Энцелада врезать Стефану сегодня.

– Не выйдет. Во-первых, Энцелад не станет этого делать. Во-вторых, если и попытается, то не сможет довести дело до конца – Стефан наполовину великан, всё-таки. В-третьих, Энцелад даже не станет тебя слушать.