– И не одна, мой мальчик! Да ведь ты же знаешь их всех по именам. Вспомни: Вера, Надежда, Любовь – это самые известные, и о них говорят чаще всего, а ведь есть ещё Верность, Правда, Истина, Доброта, Радость, Счастье! Есть и другие, которых я бы тебе с удовольствием перечислил, но думаю, ты и сам догадаешься. Не пренебрегай ни одной из них и жизнь твоя будет, как полная чаша! А теперь мне и в самом деле пора. Прощай, то есть до свидания!

Инци больше не было рядом. Его образ растаял раньше, чем слова прощания слетели с губ его ученика.

Руфус снова закрыл глаза. Мало! Как мало он был с ним, как мало они разговаривали, как мало он всего узнал! Руфус даже не спросил его, что ему делать на арене и что делать дальше, если удастся выжить. Впрочем, ответы тут же пришли сами собой – твори добро, защищай слабых, не уступай сильным, если ты прав, а они нет. Как это делать? Разве все способы перечислишь? Просто иди тем, путём, который приемлем для тебя самого, будь верен себе, своим убеждениям, принципам, идеалам. И тогда всё получится!

С этими мыслями Руфус повернулся на другой бок и спокойно заснул, не думая больше ни о расставании с Инци, ни об арене, которая вскоре может быть полита его кровью.

Глава 107. Семья друга

Глава 107. Семья друга

– И тогда мама направила своего коня прямо к обрыву, который оказался краем каньона!

Слушатели ахнули и подались вперёд. На Ларни снова были направлены десятки глаз, но теперь они напоминали не наконечники стрел, а жадно раскрытые клювы птенцов, ожидающих корма.

Большой зал в главном доме хутора Рыжего Вана был переполнен народом. Местные жители, как и сам хозяин, были невероятно охочи до разных историй, и теперь их гостям приходилось несладко. Если в запасе у Стефана было множество охотничьих баек, от которых слушатели попросту покатывались со смеху, то Ларни пришлось воспроизвести рассказы Маранты о падении королевства Лоргина и о собственных её приключениях.

Рыжий Ван сам был свидетелем начала этих событий, и потому он частенько перебивал её, чтобы услышать о судьбе знакомых ему людей. Когда он узнал о гибели атамана Золаса, то взвыл дурным голосом и буквально вырвал из своей шевелюры клок рыжих волос. Его жена, красивая, но молчаливая пампушка Ивонна, от которой слова лишнего было не дождаться, охнула и залилась слезами. Она тоже знала в своё время атамана Золаса, по-видимому, с очень хорошей стороны. Не имея возможности закрыть лицо ладонями, эта дама спрятала его в пелёнках младенца мирно спавшего у неё на руках.

(Вообще сколько у этой пары было детей, с точностью сказать никто не мог. Среди них были двое или трое ровесников Ларни, пять или семь подошедших к десятилетнему рубежу и целая куча разновозрастных малышей, которые, то прибывали вокруг Ивонны, то убывали. Стефан конечно не заморачивался этим вопросом, но Ларни, ввиду своего женского любопытства попыталась делать какие-то подсчёты и, в конце концов, пришла к выводу, что почтенная Ивонна, кроме своих детей нянчит ещё и соседских.)