Когда дымящаяся кружка и супница с печеньем встали на столик у дивана, Блондинчик уже полулежал среди подушек и приторным довольным лицом походил на карикатурного восточного правителя из советских мультиков.

– Нам долго добираться? – спросил Олег.

– На метро меньше часа.

– Ты не будешь требовать от меня переодеться?

– А зачем? Внимание мы привлекли, а мимикрировать не собираемся. Придём. Сдуем паразита. Уйдём. Всё.

– Это твой план? – Олег не хотел рассказывать даже другу о своих ночных приключениях.

– А есть другие предложения? – Егор набивал рот печеньем, отхлёбывал чай и с наслаждением жевал огромный сладкий комок.

– Я хочу изучить его. Расспросить. Понять почему он подчинился паразиту, а не стал как мы, – Олег внимательно следил за реакцией Блондинчика.

– Олежка, ты как это представляешь? Я могу его придержать пару секунд, пока ты ударишь со всей дури. А если мы начнём с ним такие беседы вести, то застать врасплох не получится, и не факт, что мы вообще живыми выберемся, – Егор снова загрузился печеньем и умолк.

– Будь, по-твоему, – неожиданно быстро согласился Олег, – Пошли. Нельзя опаздывать.

Егор аккуратно столкнул Кота, устроившегося на нём, и тщательно стряхнул ладонью крошки с дивана. Он поискал глазами, чем бы ещё отсрочить намеченное дело, но вздохнул и смиренно принял данность.

Погода Питера стабильно состояла из хмари. Конец апреля был похож на конец ноября всем, кроме предновогодней рекламы. Хотя стоило сейчас выбраться из города хотя бы в Парголовский парк и можно было увидеть следы сугробов, а то и застать их останки. Сам город большую часть года был окрашен депрессивной серостью без зимнего контраста или летней пестроты.

Олег глубоко дышал влажным воздухом, старался держать в узде свои переживания. Он не хотел, чтобы Блондинчик прочитал его, потому что боялся оказаться с ним сейчас по разные стороны. Потом, когда всё закончится, можно будет договориться. Снова его пожирало знакомое чувство, что он предаёт дружбу, близкого человека, поступает, как моральный урод. Очень неприятно быть грязным изнутри. Олег отогнал эти мысли. Он считал, что, взвалив на себя ответственность принимать решения, невозможно угодить всем, тем более близким.

Кот переживал то же самое. В шуме метрополитена, когда стук колёс заглушал всё, фамильяр ткнулся головой чуть выше лодыжки:

– Тех, кто в ущерб совести, законам, идеям помогает своим друзьям, люди называют коррупционерами…

Едва различимый шёпот Кота в голове не придавал уверенности.

Когда ведьмаки добрались до центра города солнце вылезло из туч и уже готовилось покраснеть, а его свет добавлял немного красок. Егор хорошо знал город и уверенно повёл по адресу апартаментов Шлема.