Солдат дергался, продолжая улыбаться.

– Они залезли тебе в мозги… мне в мозги…

Внутренности генерала встраивались в кровать, на которой он лежал, сверлили пол, уходили в стену.

– Они… залезли… в нас…

Артем бежал на свет. Источником оказалась лампочка, одиноко мерцавшая в длинном коридоре. Сориентировавшись по карте, он продолжал двигаться в сторону ядра. Похоже, что в этой версии убежища ядро представляло собой бронированный, полностью автономный модуль, внутри которого было все для жизнеобеспечения.

Поворот, поворот. Коридор изгибался и в очередной раз уходил влево. Судя по эскизу оставалось совсем немного. Он где-то рядом. Найти дверь, открыть ее, запереться. Что может быть проще?

– Арте-ем! – жуткий голос эхом прокатился по тусклым коридорам убежища.

Нет, нет, только не это. Минин ускорил шаг. Поворот, еще поворот.

– Арте-ем! – военный улыбался. В этот раз его голос раздался откуда-то ближе. – Постой, подожди. Хватит бежать. Это наша судьба.

К черту такую судьбу! Впереди забрезжил голубоватый свет. Очевидно, подсвечивался вход в ядро.

В миг преодолев расстояние, Минин остановился возле стеклянной двери. Это прозрачный металл. Крепче любой стали или титана. Выдерживает прямое попадание ядерной бомбы. Последняя разработка оборонки.

Если у него получится попасть за эту дверь, он будет в безопасности.

Артем откинул короб и принялся вводить цифры.

– Неверно! – раздался тревожный механический голос.

Вторая попытка. Что же это за код? Какой код был на входной двери в эту базу? Какие есть производные?

– Торопишься? – из прилегающего коридора вышел солдат.

Его кадык был вырван. Вместо раны торчал черный набивной материал, напоминавший поролон. Шея хранила отпечаток механической хватки.

– Господи, – Артем в ужасе перевел глаза.

Военный, прихрамывая, шел к нему по коридору.