Плохо понимая, что происходит, Орфей похоронил Эвридику на лугу, где они пережили последние счастливые мгновения вместе. Затем Орфей взял лиру и пошел куда глаза глядят, изливая горе в музыке.
Несколько дней подряд он пел так, что у всех разрывались сердца. Вспомните самый грустный момент своей жизни, а теперь представьте, что эта грусть увеличится в сотню раз. Вот так бы музыка Орфея воздействовала на вас.
Целые города рыдали. Деревья сочились каплями сока. Облака изливались потоками соленого дождя. На Олимпе Арес плакал, уткнувшись в плечо Гефеста. Афродита и Афина сидели в обнимку на диване в пижамах, уплетали шоколадное мороженое и ревели. Гестия бегала по тронному залу, предлагая всем коробки с салфетками.
Орфей исполнил самое длинное и грустное соло за всю историю музыки. И пока он играл, никто ничего не мог делать. Весь мир скорбел, но и этого музыканту было мало.
– Смерть Эвридики несправедлива. Я отправлюсь в Царство Мертвых, – решил Орфей.
Когда кто-то из твоих близких умирает, это сложно пережить. Поверьте, мне приходилось терять друзей. И все же… большинство из нас учатся жить дальше. Иного выбора просто нет.
Орфей не смог отпустить Эвридику. Он должен был вернуть ее, и ему было плевать на последствия.
Возможно, вы думаете: плохая идея. Это точно плохо закончится.
Вы правы.
С другой стороны, я сочувствую Орфею. Я столько раз едва не терял свою девушку, что мне даже думать об этом не хочется. Если бы она умерла, я сделал бы все, что в моих силах, чтобы ее вернуть. Схватил бы свой меч, отправился бы во дворец Аида и… И, скорее всего, поступил бы так же необдуманно, как Орфей, за одним исключением – я бы не пел. Я не пою.
В Царство Мертвых ведет много путей – расселины в земле, выходящие на поверхность подземные реки, уборные Пенсильванского вокзала. Плачущая лесная нимфа указала Орфею на большой завал камней, что скрывал за собой туннель во владения Аида. Орфей сыграл на лире, и камни покатились в стороны, открыв крутой спуск в глубь земли.
Он шел во тьме, играя так чудесно, что ни один призрак или демон не посмел его остановить. Наконец он вышел к берегу реки Стикс, где Харон рассаживал свеженьких мертвых на своей переправе.
– Эй! – рявкнул Харон при виде Орфея. – Вали назад, смертный! Тебе здесь не место!
Музыкант затянул раздирающий душу кавер на «Daydream Believer».
Харон упал на колени.
– Это… это же