– Трогай! – в голосе Мастера прорезалась неожиданная сталь.

Дин послушно похлопал рукой по камням.

– Теперь идем внутрь, – кивнул старик.

Он провел юношу в центральный светящийся зал. Дин уже был готов к тому, что снова потеряет ориентацию в этом нагромождении светящихся арок и стен, но, к своему удивлению, понял, что схема зала как-то отпечаталась в сознании. Как будто в голове Дина включился навигатор: он не видел, а ощущал все пространство башни и свое положение в ней. Даже Мастера чувствовал так, словно тот стоит на его собственной коже. Это странное состояние пугало и пьянило одновременно. У него даже голова закружилась, и он невольно схватился за стену рукой, чтобы не упасть.

Вспышка!

Мир провернулся вокруг, мелькнув оранжево-голубой гирляндой стен и арок, и Дин ощутил, что лежит на полу. К счастью, материал, из которого башня была сделана внутри, был достаточно упругим и на этот раз он не сильно ударился головой.

Над Дином склонилось довольное лицо Мастера времени.

– Что-то почувствовали, молодой человек? Может что-то увидели?

И тут Дин понял, что действительно увидел. Вспышка не только электрошоком встряхнула и, как будто, наполнила его мозг, но и показала ему привычные девять кадров. Все они касались пребывания Дина в башне в предыдущие несколько дней, за исключением одного. Самого первого.

Пять завернутых в одеяло новорожденных младенцев лежат рядом на светящемся полу, образуя лучи пятиконечной звезды. Это не центральный зал башни. Дин ни разу еще не видел здесь такого помещения: небольшая комната с журнальным столиком, на котором стоит шахматная доска с не доигранной партией. Фигуры на ней удивительно изящные, тонко вырезанные из белого и черного камня. Неизвестный мастер сделал у королевы и короля не только лица, но даже мелкие детали одежды, включая кружевные воротнички.

На полу светится узор. Тонкие пылающие линии формируют правильный пятиугольник, покрытый вязью неизвестных Дину букв. Младенцы лежат так, что их головки находятся точно в углах пятиугольника. Трое из них спят, один, темноволосый, истошно орет. Его сосед – судя по голубому чепчику это мальчик – напряженно вслушивается. Своей маленькой ладошкой он случайно схватил плачущего за запястье и рефлекторно, как все младенцы, вцепился в чужую ручку.