Пройдя мимо дома, где жил с Андреем, хиккан уронил слезу на рукав.

– Я здесь, – крикнул Андрей со двора.

Изменения впечатляли: двор покрылся плиткой, посередине торчал другой, гораздо более обширный бассейн, с лакированным помостом и джакузи. Это сооружение накрывал раздвижной прозрачный купол. Стены дома были отштукатурены и покрыты розовой краской. – Я оформил это в собственность, – гордо сказал Андрей. – И, только между нами: вода в колодце не простая, она минеральная. Если все пойдет как надо, я дострою отель и буду заниматься реальным бизнесом, а не этой виртуальной хуйней… Зайдешь на пару палок?

– Нет, спасибо, – Виталик убежал.

– Ну и пошел ты! – кричал красавец ему вслед.

Через час Виталику пришло сообщение:

– Мне очень одиноко. Ты бесчувственный мудак, хуже Ваньки.

Сообщения сыпались, как листья момидзи на тротуар перед социальным жильем Виталика. Он их стирал, не читая. Наконец собрался с духом и набрал ответ: «Лучше бы ты остался девственником». Андрей заблокировал его и не писал до поздней осени.

Виталик снова играл в «Темные века» и даже прошел на третий уровень, где получал не облагаемый налогом доход. Он сам теперь посещал «Девяточку» и меньше платил за стим. У него даже мелькала шальная мысль устроиться дворником, но это означало отказ от пособия и тяжелый физический труд за те же деньги. Аннелиза отговорила его от безумной идеи.

Начался декабрь. Старуха Челси на билборде уступила место портрету Генерального Канцлера с надписью «Голосуй за либералов!». На стеклах «Девяточки» пестрели наклейки: «Либеральная партия всегда с тобой», «Моя партия меня бережет», «Либерализм – это феминизм», «Кристина заботится о тебе». Виталик срывал их, пока никто не видит, но агитаторы клеили новые. Однажды он вышел на демократический митинг, его поймали, вежливо отвезли домой и пригрозили урезать пособие.

Когда в окнах девятиэтажек загорелись первые гирлянды, Виталик вызвал такси на сэкономленные деньги. Электрокар забуксовал в поле, пришлось идти пешком пару километров. Все постройки занесло снегом, подурневший Андрей лопатой прокладывал дорожки, жалуясь, что на обогрев уходят космические суммы, так что нужно подрабатывать в стиме. Андрей поклялся иметь онсэн и защищал свою мечту. В данный момент он договаривался с кем-то о поставках минеральной воды и постоянно отвечал на звонки. Виталик ожидал, что ему снова предложат секс, но его отправили разгребать снег. Ночью он отмокал в джакузи, стараясь не смотреть на живот партнера, прикрытый белым полотенцем, и на выросшую из-за гормонов грудь. Кожа родителя номер один стала белее и мягче, льняные волосы казались такими же пышными, как у натурщиц Боттичелли. Над запотевшим куполом сияли крупные звезды, Виталик их не видел, но знал, что они там. Андрей предложил «голландский штурвал», сам Виталик кончил минут через пять, и теперь его рука немела в стальной длани чемпиона.