Шив был врагом Хана, но он не заслужил подобной участи.

А теперь опасность угрожала матери и Мари. Алистер обязан найти выход.

Юноша по-прежнему сжимал в кулаке нож. Он поплелся к двери с опущенной головой, дескать, я сдаюсь. Проходя мимо лорда Байяра, Хан повернулся и вонзил лезвие между ребер чародея. Он загнал лезвие поглубже, царапая металлом кость.

Теплая кровь потекла по костяшкам юноши. Чародей взревел и вырвал нож из рук Хана.

Алистер кинулся к выходу. Байяр начал читать заклинание ему вслед. Плечи Хана воспламенились, и огонь стал опускаться вниз по рукам. Пламя раскалило браслеты на запястьях… и потухло. Похоже, серебро в очередной раз вобрало в себя магию.

Хан выскочил на улицу и едва не врезался в черную карету, украшенную изображением атакующего сокола. Кони тоже были черными – под стать экипажу. От испуга они выпучили глаза, заржали и затрясли головами.

Юноша бросился бежать через ярмарку. Он петлял между лавок и палаток, перепрыгивал через ящики и проталкивался сквозь толпы горожан, направляясь к своему дому.

Расстояние между Южным мостом и Тряпичным рынком никогда еще не казалось Хану настолько длинным. Все это напоминало страшный сон, в котором ты спасаешься от чудовища, но ноги, как назло, застревают в тине. Только сейчас чудовища как позади, так и впереди.

Мост охраняла кучка солдат. Алистер пронесся мимо них. Гвардейцы вроде бы искали кого-то, но не Хана – он мчался слишком быстро, и никто не стал его останавливать.

До Булыжной улицы оставалась еще миля, когда Алистер заметил впереди какое-то странное свечение. Спустя минуту повсюду стали видны оранжевые отблески. Юноша принюхался. Что-то горело. Что-то большое, пламя поднималось высоко над крышами домов.

Когда Хан достиг Булыжной улицы, то с ужасом обнаружил, что горела конюшня. Строение оказалось целиком охвачено адским огнем. Испуганные зеваки столпились неподалеку и беспомощно наблюдали за пожаром.

Конюшню окружили «синие мундиры», чтобы сдерживать нежеланных смельчаков. Хотя никто не смог бы вплотную подойти к дому.

Лицо Хана тоже пылало от жара – даже там, где он стоял.

Несколько людей уже носили воду из колодца Булыжной улицы, что стало удивительным примером организованности для местных жителей. Но все, чего они смогли добиться, – это разлить воду вокруг конюшни, чтобы пламя не распространилось дальше.

Хан схватил какого-то мужчину за запястье.

– Что стряслось?

– Так они делов наделали… «синие мундиры», кто ж еще, – горожанин кивнул на солдат. – Они вроде бы искали Кандальника, а того давненько и след простыл. Я‑то слыхал, что он мертв. Ну кто-то им и сболтнул, что Кандальник жил здеся и хранил тут гору монет и всякие сокровища. «Синие мундиры» обыскали каждый угол… и еще другие хибары, те, что поблизости. Они даже землю рыли, ну а потом подожгли конюшню. Все пыхнуло… прямо как труха!