— Это хорошо, что ты так считаешь. — говорю я. — Думаю, так же считают и Митсуи, хотя они не знают о том, что мы передали двадцать процентов Линде. Думаю, так же считают и Мацумото, которые не знают о десяти процентах, которые мы передали Митсуи. Каждый из них думает, что мы цепляемся за эти проценты и строим иллюзии, что сможем что-то выцарапать в будущем. Давайте я вам все разъясню. В мире силовых технологий обладать меньше, чем пятидесятью процентами, плюс правом вето, — это обладать ничем. Пустотой. Дыркой от бублика. Но сейчас не об этом, я к этому еще вернусь. С самого начала — мы вошли в ситуацию, где враждовали с одним кланом и были вынуждены искать защиты у другого, верно?

— Ну, — кивает Майко: — воюем с одними, дружим с другими.

— Понятие дружба тут преждевременно. Союзники — тоже высоковато звучит. Мы им удобны. — говорит Акира. — Пока удобны — мы на доске. Как перестанем устраивать — уберут. Мацумото даже не надо что-то предпринимать. Достаточно убрать свою защиту и отозвать Линду.

— Верно, — я обвожу взглядом своих старшеньких, — мы не были игроками на доске, а были разменной фигурой. Нас готовились сдать за какие-то проценты. Мы были обменным фондом, не более. Я хорошо отношусь к Минору и особенно хорошо к Линде-сан…

— Знаем, как ты к ней относишься, видели! — фыркает Майко. Акира несильно бьет ее по голове, дескать не отвлекайся сама и людей не отвлекай.

— Но, тем не менее, иллюзий у меня нет. Так вот, диспозиция на момент начала переговоров была именно такая — мы — пешки на этой доске — и два игрока. Минору и Митсуи. Их же проблема была в том, что ни один из них не доверяет другому. Из-за этого у них и постоянные конфликты, хотя они и хотели бы участвовать в деле совместно. Ввод третьего игрока дает им возможность совместно контролировать его, выводя их в равное положение. Это именно то, о чем бы они и сами мечтали, потому что исследование на базе Мацумото — не устраивало Митсуи и наоборот. Однако привлечь кого-то из кланов в качестве посредников они не могут, а посвящать кого-то из независимых команд — сами понимаете. Мы оказались в уникальном положении — вроде внутри информации, но пока еще не принадлежим ни к одному из игроков. Таким образом, мы даем игрокам возможность объединиться, а эта возможность важнее, чем исследования. Но это — только один слой.

— Слой чего? — задает вопрос Майко. Акире тоже любопытно, но у нее есть теория, Читосе слушает и не перебивает, а вот Майко интересно.

— Слой пирога. Логики ситуации, если хотите. Второй слой — психологический. Вся эта потеря лица и «только кровь смоет». При всем своем фатализме и упертости, Хикэру-доно вовсе не хотела умирать. Для ее конкретной личности смерть — это смерть. Она не регенерирует, у нее нет реинкарнации. Конкретная Хикэру Митсуи, с учетом ее непримиримой позиции, должна была умереть в наших застенках. И она это прекрасно понимала. Для того, чтобы жить, ей нужна была победа. И я дал ей эту победу. Я показал, что она добилась всего, чего хотела. Поставила нас на колени, запугала до дрожи и получила больше процентов от дела, чем ожидала. То есть, я дал ей сохранить лицо перед самой собой, перед кланом и ее соратниками. Она победила и ей нет необходимости умирать. Она и сама страстно хотела согласится со мной. Потому что те ее копии, которые будут воевать с нами — это отдельные личности. И ей нужно было что-то, что она сможет предъявить Совету Пяти как победу. По совокупности причин она хотела, чтобы я ее убедил. А если ты хочешь, чтобы тебя убедили, то тебе не так много и надо.