— Тебе не жить, сучонок, — приглушенно ответил тот. — Бесконечного везения не бывает, и когда ты в этом убедишься…

— То очень сильно пожалею… — зловещим голосом закончил я. — Поверь, ты охренеешь, если узнаешь, сколько раз я слышал подобное.

Двери «автозака» тем временем открылись, и люди Юкито вывели физрука, Антона и Яну с Григорием. Выглядели те неважно: кровоподтеки, раны, а судя по напряженным позам и неуверенным движениям, еще и переломы. Ну да ничего, магию исцеления мы все освоили на ура.

— Как дела, господа пленные? — спросил я своего блистательноголового соратника, как только он вместе с остальными оказался рядом.

— Бывало и хуже, — ответил тот, внимательно меня разглядывая. — Ты как?

— Аналогично. Эти черти там с вами ничего противоестественного не делали?

— Слегка помяли, когда поняли, что допрашивать бесполезно. Планировали увезти и как следует мозги промыть, как только с тобой покончат. Что, кстати, случилось? Почему эти отморозки успокоились?

Я в ответ кивнул на Онежского, который едва слышно давал своим людям какие-то инструкции.

— Неожиданные союзники нарисовались. Оценили мои старания в торговом центре и поняли, что живой я куда полезнее.

— Хорошо, если так. Но все равно нужно быть осторожными…

— Разумеется, — перебил я. — О том, что вся эта доброта-милота может быть частью коварного плана, я подумал в первую очередь.

Мои несостоявшиеся убийцы тем временем дружным скопом погрузились в «автозак» и двинули прочь со двора, нейтрализовав наконец бушевавшую в арках магию. Однако на их место тут же привалили полицейские. Их, к счастью, взял на себя Онежский. За двадцать минут разжевав им что-то про исчерпанный инцидент, он отправил стражей порядка восвояси, и наконец настала пора поговорить.

— Ну привет, волшебник, — козырнул я Андрею. — А где твой голубой вертолет?

— Сегодня без него, — улыбнулся тот. — Эскимо и кино тоже отменяются. Как дела? Сильно потрепали?

— Порядочно. На самом деле, я уже побеждал потихоньку, но все равно спасибо. Четверть часа твое появление мне точно сэкономило.

Онежский в ответ рассмеялся и хлопнул меня по плечу.

— А ты молодец. Хорошо держишься, хотя через знатную мясорубку прошел. Но, — он в одно мгновение стал серьезным, — ты понимаешь, что они действительно могли тебя убить?

— Хм, странно, — я нахмурился. — А сами говорили: поиграем немного — и разбежимся. Мля, никому верить нельзя…

— Это сейчас сарказм был? — Андрей приподнял брови.

— Он, родимый. А если по-серьезному, то все я понимал. Еще когда первый раз в Москву сунулся. Понять бы еще, чего я им так не нравлюсь…