Возможно, из-за недосыпа я уже просто не в состоянии что-то чувствовать. Что-то, кроме неудержимого влечения к Скади. Я вижу — это взаимно, но она не была бы Скади Грин, если бы позволила признаться в этом даже самой себе. Поэтому она предпочитает прятать свои чувства (в том числе и от себя) за стеной благородного гнева.

Мне нравится, как остро она реагирует на малейшее нарушение любых условностей, границ и правил, как «держит лицо» офицера его императорского величества и как смотрит мне в глаза, неосознанно пытаясь оправдать свою ко мне симпатию, найти во мне хоть что-то хорошее вопреки уже сложившемуся нелестному мнению. Я не вписываюсь в её картину идеального мира, но я там есть. И я даже благодарен Свуер за нашу встречу. Несмотря ни на что…

Серьёзно и честно

В очередной раз захожу в грузовой отсек проверить, как там Грин и её очередная попытка починить «Литу». Скади сидит на полу, устало привалившись спиной к боку своего дирижабля. Ясно: эта попытка тоже не удалась. Воздух густой и душный, влажный, как в бане. Двигаюсь, словно под водой: в этой жаре все звуки приглушённы, жесты замедленны, и немного кружит голову. Хотя последнее, возможно, из-за общего измождения.

Подхожу к Грин, протягиваю ей флягу с водой: наверняка она, увлечённая своей работой, опять забывает пить, а ещё один обморок от обезвоживания нам ни к чему. Она меня не замечает. Касаюсь флягой её плеча.