Хотя все тела еще так и не разыскали.

Йен лишь надеялся, что смерть ее была быстрой и безболезненной, но когда вспоминал то существо, которое унесло ее, и думал о том, что говорили ученые, гнавшиеся за ним, понимал, что умирала она мучительно долго.

Полиция позволила ему посмотреть съемку с вертолета. В самый последний момент перед взрывами кампус действительно выглядел сверху как чудовище, как типичный монстр: почти квадратное здание администрации было его головой, парковки – руками, а футбольное и бейсбольное поля – ногами. Взрывы вызвали судорогу, от которой содрогнулся весь кампус, и движения земли в этот момент напоминали движения существа, извивающегося от невыносимой боли. Стивенс был прав, когда говорил об Университете как о живом существе, и, возможно, в этом его выводе было даже нечто большее. Йен поставил видео на паузу. Дыра в земле, вход в колоссальный туннель, под этим углом выглядела как пасть.

Пасть в шее существа.

А могли бы они избежать всего этого, если б нанесли удар пораньше, как это предлагал Джим?

Теперь он сам ощущал то же немощное бессилие, которое Стивенс должен был ощущать после убийства его жены и дочери.

И хотя на видео это было видно не очень четко, после смерти Университета разрушения появились по всему городу. Торговая галерея к северу от кампуса сгорела (владельцы магазинов утверждали, что огонь появился из земных недр), на автомагистрали Империал образовался провал, в «Брея-Молл» случилось землетрясение, которое никто не почувствовал уже на другой стороне улицы и не зарегистрировали никакие приборы. В радиусе пяти миль произошла необъяснимая и одновременная вспышка насилия: в течение получаса четыре человека убили своих супругов и шесть женщин были изнасилованы.

Но для Йена самым страшным был тот факт, что телефонные линии между Бреей и Уэйкфилдом оплавились. В самом Уэйкфилде тоже случились серьезные разрушения. Два здания одновременно сложились, как карточные домики, а в самом центре футбольного поля появилась дыра. Ему хотелось бы поверить, что это результат отложенных взрывов взрывчатки, которую установил Стивенс, однако какой-то внутренний голос свербел о том, что дух, душа Университета и то, что делало Его живым, попытались сбежать в Уэйкфилд по телефонным линиям.

Но тут Эмерсон вспомнил это всеобщее «у-у-у-у-у-ффф!».

Значило ли оно, что Он действительно умер? Или куда-то исчез? А может быть, две сущности попытались в какой-то момент занять одно и то же «тело»? И выжила ли в этом случае одна из них, и если да – то какая?

Этого Йен не знал.