Ощущение это, на самом деле, было довольно тревожное. Деревянная палуба под ногами выглядела твердой и прочной, и все же Чудачка ощущала, как она вздрагивает и слегка выгибается, подобно какому-то огромному зверю, очнувшемуся от сна и медленно расправляющему теперь затекшие лапы. Люди вовсю суетились и уже карабкались на мачты, тянули канаты и готовились развернуть огромные катушки дрожащего, мерцающего эфиршелка, по мнению Чудачки подобного лучам света, свернутым в спирали.

В глубинах трюма колыхнулось что-то огромное, и от потрясения у Чудачки перехватило горло: в воздухе поплыл вдруг глубокий, всепронизывающий стук гигантского живого сердца. Корабль вздрогнул, заскрипел, а затем начал подниматься. Чудачка ощутила чье-то сосредоточенное внимание, будто два чудовищно больших глаза сфокусировались и принялись оглядываться, небрежно скользнув по Чудачке, словно та была мышью, на которую посмотрела вдруг кошка, сидящая где-то далеко-далеко. Сердце девушки готово было остановиться.

И тогда она ощутила витавшее в воздухе чувство легкого веселья.

А потом, совершенно отчетливо, внутри ее головы зазвучала речь:

— Успокойся, дитя. Сегодня я не стану искать с тобой ссоры. К тому же впереди меня ждет куда более интересная охота.

— Ой, — сказала Чудачка. — Ой, боже, боже. Отвлекать вас от вашей добычи не входило в мои планы.

Проходивший мимо член экипажа «Хищницы» окинул девушку настороженным скептическим взглядом.

— Ты и не отвлечешь, — громко возразил голос. — Займи себя чем-нибудь, дитя. Прошу прощения, сейчас у меня полно работы.

В этот самый миг суровый капитан что-то выкрикнул, властно махнув рукой, и «Хищница» стала стремительно набирать высоту.

Чудачка застыла, обмерев от внезапного прилива яростной, свирепой радости, в то время как корабль поднялся над пеленой тумана, и свежий ветер разметал девушке волосы. Ноги сами потянули ее вперед, к выстроенной в носовой части корабля башне. Забравшись туда, медленно и осторожно, она обнаружила себя в нескольких футах позади сурового капитана, молодого помощника и пилота за корабельным штурвалом.

— Боже правый, капитан! — перекрикивая ветер, завопил пилот. — Вы чувствуете?

— Вполне, — кивнул суровый капитан. — Довольно недурно идет, не правда ли?

— Недурно? — хохоча, проревел пилот. Он немного повернул штурвал, и корабль вильнул влево, а затем и вправо, легко и плавно. — Господи, вы только подождите, пока мы не вступим в бой!