— Да, чёрт тебя подери, кто-же еще?! Мы что угодили в какой-то образ? Мамонт с тобой?
— Да, чёрт тебя подери, кто-же еще?! Мы что угодили в какой-то образ? Мамонт с тобой?
Впопыхах я зажег второй файер…
Впопыхах я зажег второй файер…
… И увидел Макса, таким же как и в тот роковой вечер 2008 года, за минуту до его гибели.
… И увидел Макса, таким же как и в тот роковой вечер 2008 года, за минуту до его гибели.
— Хренью не страдай, убери! — заворчал он зажмурив глаза.
— Хренью не страдай, убери! — заворчал он зажмурив глаза.
—. ., — от шока я забыл как разговаривать, беззвучно хлопая губами как рыба.
—. ., — от шока я забыл как разговаривать, беззвучно хлопая губами как рыба.
Глава одиннадцатая
Глава одиннадцатая
Глава одиннадцатая
Нет ничего в мире важнее родни и близких друзей. Друзей не выбирают, они находят тебя сами, или ты находишь их. Само слово «Друг» уже обволакивает теплом, лицо разглаживается, уголки губ поднимаются. С друзьями можно поговорить о жизни, о спорте, о женщинах, о радостях и мелочах, о любви, вере и надежде. С друзьями можно поделиться проблемами. Друзья всегда поймут и примут тебя таким, какой ты есть. Настоящий друг — это навсегда.
Нет ничего в мире важнее родни и близких друзей. Друзей не выбирают, они находят тебя сами, или ты находишь их. Само слово «Друг» уже обволакивает теплом, лицо разглаживается, уголки губ поднимаются. С друзьями можно поговорить о жизни, о спорте, о женщинах, о радостях и мелочах, о любви, вере и надежде. С друзьями можно поделиться проблемами. Друзья всегда поймут и примут тебя таким, какой ты есть. Настоящий друг — это навсегда.
И нет страшней потери, чем потеря друга.
И нет страшней потери, чем потеря друга.
Максим. Как же мне тебя не хватало. Столь много я должен тебе рассказать, столь много поведать. Но для того, чтобы поведать о себе, я должен был вначале поведать о твоей смерти.
Максим. Как же мне тебя не хватало. Столь много я должен тебе рассказать, столь много поведать. Но для того, чтобы поведать о себе, я должен был вначале поведать о твоей смерти.
Радость сменилась печалью.