Светлый фон
— Мне так нравились наши прогулки по Мелисе, наши приключения. Опасность была повсюду. Каждый день готовил нам что-то новое, что-то смешное, что-то опасное, но увлекательное. Запоминающимся был каждый день, — Максим вздохнул, — Солнце, я больше никогда его не увижу. Никогда не почувствую дуновение ветра. Не смогу ощутить тепло женского тела…, — его голос выровнялся, — Не вини себя Альтерий, я ведь знал на что шел. Осознавал всю опасность. Да и, честно говоря, день — другой и я бы сам тебе предложил ехать в Мелису, на встречу приключениям… Я понимаю, ты уже нас с Васей похоронил и ты не веришь, что Обелиск способен отмотать время, но пожалуйста попытайся. Если ты не хочешь делать это ради покойных друзей, — пламя зажигалки осветило его лицо, — Сделай ради Дианы.

И он исчез…

И он исчез…

И растворилась тьма…

И растворилась тьма…

Меня перенесло обратно, в убежище Лесника и сразу на второй этаж. В комнате Лесника было много различного убранства и утвари, но не было самого главного — Лесника.

Меня перенесло обратно, в убежище Лесника и сразу на второй этаж. В комнате Лесника было много различного убранства и утвари, но не было самого главного — Лесника.

Вместо смотрителя леса, в его кресле сидел другой человек. Морщины покрывали всё лицо этого человека, как окопы землю во времена войн. Он был полностью седым, как белый снег. Даже кожа его была алебастрового цвета. Веки его были опущены, он спал.

Вместо смотрителя леса, в его кресле сидел другой человек. Морщины покрывали всё лицо этого человека, как окопы землю во времена войн. Он был полностью седым, как белый снег. Даже кожа его была алебастрового цвета. Веки его были опущены, он спал.

Этот человек мне хорошо знаком, ибо этот человек носит имя Изя.

Этот человек мне хорошо знаком, ибо этот человек носит имя Изя.

Пророк сидел в кресле Лесника.

Пророк сидел в кресле Лесника.

Запищал восьмибитной мелодией будильник в часах на его запястье. Его веки поднялись. Взгляд был уставлен на меня.

Запищал восьмибитной мелодией будильник в часах на его запястье. Его веки поднялись. Взгляд был уставлен на меня.

— Здравствуй Альтерий.

— Здравствуй Альтерий.

— Пророк, что ты здесь делаешь?

— Пророк, что ты здесь делаешь?

— Жду тебя.